Туофикеа — общественные новости

Политические кризисы не всегда несут в себе непосредственно революционный запал. Но они всегда отражают глубокие экономические противоречия. Революция ускоряет процессы классовой борьбы, как и любой политический кризис, разница лишь в степени. Потому полезно перед нашим изложением вспомнить замечательные слова Маркса, сказанные о ходе двух великих французских революций.

«В первой французской революции за господством конституционалистов следует господство жирондистов, за господством жирондистов следует господство якобинцев. Каждая из этих партий опирается на более передовую. Как только данная партия продвинула революцию настолько далеко, что уже не в состоянии ни следовать за ней, ни тем более возглавлять ее, — эту партию отстраняет и отправляет на гильотину стоящий за ней более смелый союзник. Революция движется, таким образом, по восходящей линии.

Обратное происходит в революции 1848 года. Пролетарская партия выступает как придаток мелкобуржуазной демократической партии. Последняя ей изменяет и способствует ее поражению 16 апреля, 15 мая и в июньские дни. Демократическая партия, в свою очередь, опирается на плечи буржуазно-республиканской партии. Не успели буржуазные республиканцы почувствовать себя твердо на ногах, как они сбрасывают с себя докучливых товарищей и сами опираются на плечи партии порядка. Партия порядка поводит плечами, опрокидывает буржуазных республиканцев и сама спешит усесться на плечи вооруженной силы. Она еще продолжает думать, что сидит у нее на плечах, когда в одно прекрасное утро обнаруживает, что эти плечи превратились в штыки. Каждая партия лягает напирающую на нее сзади партию и упирается в спину той партии, которая толкает ее назад. Неудивительно, что в этой смешной позе она теряет равновесие и падает, корча неизбежные гримасы и выделывая удивительные курбеты. Революция движется, таким образом, по нисходящей линии. Она оказывается втянутой в это попятное движение еще прежде, чем была убрана последняя февральская баррикада и установлена первая революционная власть» .

Карл Маркс, «18 брюмера Луи Бонапарта»

Чего боится монополистическая буржуазия?

Последствия экономического кризиса в России объявлены незначительными. Правящий класс через свои пропагандистские органы внушает, что кризис в России проходит незаметно, в отличие от Европы и США, от всего остального мира. Это, разумеется, есть проявление «мудрости руководства национального Лидера и его партии». На деле же всё отличие России от Европы и остального мира заключалось лишь в периоде путинского бонапартизма, сковавшего открытую политическую борьбу классов полицейщиной. Даже буржуазная пропаганда не может показать иного отличия, как массовые выступления рабочих и мелкой буржуазии в Европе и Америке на фоне кроткого и терпеливого российского народа, переносящего тяжесть кризиса как настоящая единая нация. Действительное положение дел совсем иное. В России ещё в большей степени чем где либо крупный капитал решает свои проблемы за счёт мелкого хозяйчика и пролетариата. В странах ближнего Востока «Арабская весна» началась как конфликт между разоряющейся в результате кризиса мелкой буржуазии и крупным капиталом и неизбежно втянула в революцию пролетариат. Без пролетарской партии и пролетарского руководства рабочий класс выступил в арабских странах разменной монетой, как это бывало раньше в буржуазных антифеодальных революциях. В России мелкая буржуазия и интеллигенция, которую из под крыла государства вот-вот вытряхнут на рынок, в условия жёсткой конкуренции при коммерческом образовании и медицине, тоже желает изменения государственной политики. Именно эти классы теперь идут в авангарде русской «Арабской весны».
Стягивание внутренних войск и армии в Москву к 10 декабря, мощнейшая антиоранжевая и псевдодемократическая риторика продемонстрировала величайшие опасения крупного капитала. Сейчас главный пропагандистский орган крупной буржуазии — Первый канал внушает обывателю мысль о демократии и гражданском обществе, о мирном протесте на фоне «ужасов» Арабской весны. Всё это свидетельствует о том, что переживаемый момент грозит острым политическим кризисом, разрешение которого не лежит в формальной «демократизации», ибо источник политического кризиса — экономический, в разорении, пролетаризации средних слоёв и обнищании пролетариата.
Между тем открытое выступление мелких буржуа и интеллигенции дало возможность выступить и рабочей аристократии в лице немногочисленных независимых профсоюзов и рабочих партий. Рабочая аристократия также требует открытой политической борьбы. Тред-юнионы идут в буржуазную политику для отстаивания интересов рабочей аристократии, а это требует политической свободы. Политическая свобода и открытая борьба классов нужна и той части промышленного имперского капитала, который заинтересован в расширении и углублении антисоциальной политики, введении 60-часовой рабочей недели и уничтожении социальной защиты рабочих.
Период путинского бонапартизма начался с окончания передела собственности в России. Этот период совпал со спадом волны реакционного социализма в рабочем классе. Утвердившийся у власти крупный финансово-промышленный капитал вместо обещанной «стабильности» продолжил сворачивание социальных завоеваний трудящихся, но медленнее, начал наступление на мелкий бизнес и выдавливание интеллигенции на рынок. Борьба группировок буржуазии за власть и собственность, являвшаяся основой «демократии» в 90-е, сменилась монополией в экономике и монополией в политике. Первые надежды на Путина были связаны с возвращением «золотых времён» брежневского бонапартизма у рабочих и с прекращением периода «бандитского» капитализма и началом нового, «правильного» капитализма у мелких собственников. Теперь мелкий собственник и часть рабочих, обманутых шайкой Путина породили стихийно лозунг, оформленный либералами как «Единая Россия — партия жуликов и воров!» Это все те же заблуждения конца 90-х, возрождённые на новой основе, будто у власти не «честные бизнесмены», а «жулики и воры» и потому в России капитализм неправильный.

Теория «плохого капитализма» и её источники

Либеральная «теория» «плохого капитализма» присутствует у разных политических групп мелкой буржуазии и проникает в рабочую массу как результат влияния мелкой буржуазии. Крайне правые — националисты — учат, что у власти в России «жиды», «нерусские», «не национальные» буржуи, «сионисты», агенты Запада, и потому они «жулики и воры». Либералы заявляют, что в России бандитский, дикий капитализм, что у власти «жулики и воры», уголовники и бандиты. Другая группа — это тоже-марксисты, находящиеся под влиянием мелкой буржуазии. Они прикрывают свой либерализм марксистской фразой, кричат, что у власти находится компрадорская буржуазия, а потому «жульническая» и потому «воровская». Из всех этих позиций вытекает, что в России капитализм «неправильный». На деле в России у власти крупная национальная буржуазия, воровская и жульническая ничуть не больше, чем крупная буржуазия других стран. Никакого иного, кроме грабительского и бандитского капитализма быть не может. Вообще, империалистическая эпоха характеризуется в том числе и сращиванием бандитизма с государством буржуазии [1]. Так, когда в Афганистане заправляли талибы, поставки наркотиков из страны практически прекратились. Расцвели они после оккупации Афганистана армией США [2]. Известный скандал о защите «миротворцами» в Боснии торговцев секс-рабынями стал основой недавно вышедшего фильма «Стукачка» [3]. Иллюзия западной демократии в эпоху интернета рушится гораздо быстрее, чем этого хочется либералам. Яшину сложнее рассказывать о демократии в США, когда всем известно с какой жестокостью военизированная и вооружённая до зубов американская полиция разгоняла мирные и даже пацифистские акции «захвати Уолл-стрит» [4].
У тоже-марксистов, заявлявших до сих пор о власти компрадорской буржуазии и приравнивавшей безо всякой связи оранжевых вождей и компрадорскую буржуазию, произошёл теоретический крах. Тупейшие вожди ретроградов подняли истерику об «оранжевой революции» и фактически перешли к защите существующего строя. Умнейшие отмолчались, и теперь их адептам не ясно, как это компрадорская буржуазия в лице оранжевых выступает против компрадорской буржуазии под руководством Путина? Как сказано, уже нынешний протест — это столкновение вполне национальной крупной буржуазии с национальной мелкой буржуазией. И толкам об «интересах США» и компрадорах не место в марксистской литературе, эти толки целиком служат выставлению крупным капиталом пугала «оранжевой» «прозападной» революции.
Источник теории «плохого капитализма» — само промежуточное положение мелкой буржуазии. Её идеал — свободная конкуренция в экономике, а значит свободная конкуренция и в политике — недостижим на сколько-нибудь длительный срок в эпоху загнивающего капитализма, в эпоху монополий в экономике и соответственно монополий в политике. Иллюзии мелкой буржуазии насчёт демократии и руководство ею со стороны части фракций буржуазии, заинтересованных в переделе собственности, рождает либеральные лозунги «честных выборов (перевыборов)» и «отставки правительства»(«Путин уйди!»)

Лозунги «честных выборов» и «отставки правительства»

Лозунг «честных выборов» или «перевыборов» целиком соответствует целям мелкой буржуазии получить влияние на государственную политику и выполнить свою кризисную программу, которая заключается в либерализации налогового законодательства, упрощении и удешевлении всех процедур, связанных с частным предпринимательством. Интеллигенция ещё не потеряла надежды на государственную гарантию своей востребованности. Современный интеллигент видит себя высокооплачиваемым специалистом, поднявшимся над массой пролетариев, выбившимся «в люди» в буржуазное «общество». На деле его давят как пролетария, его теснит разоряющаяся мелкая буржуазия, имеющая равный доступ к образованию, его самого разоряет и выбрасывает в стихию рынка государство крупной буржуазии.
Правительство, т. е. Путин — это голова монополистической буржуазии. Для мелкого хозяина и интеллигента — это символ разорения и обнищания последних лет. Разумеется, пока вся эта масса надеется мирно разрешить противоречия, уповает на «демократию», впадает в иллюзию насчёт возможности существования правительства и Думы, выражающих интересы капиталистов пропорционально количеству, а не весу в экономике. Такие иллюзии развеиваются очень быстро в эпоху кризисов.
Таким образом лозунги «честных выборов» и «отставки правительства» («Путин уйди!») были изначально стихийными лозунгами.
Именно экономические противоречия вывели массы на Болотную площадь 10 декабря, а не разочарование фальсификацией выборов. Пролетариат, в отличие от мелкой буржуазии позже осознаёт свои интересы — и экономические, и политические. Позже, исторически и конкретно — в России последних 20-ти лет. Нет ничего удивительного в том, что первая волна протестов была мелкобуржуазной, и что либералы увлекли за собой массы. Жалобы на украденный митинг [5] на деле выдают с головой хвостистскую тактику внепарламентской левой, которые не понимают, что классовое руководство осуществляется не организационно-административно, а идейно, что когда либералы поставляли для мелкой буржуазии лозунги и тактику, левые перенимали их и учили пролетария бороться с партией «жуликов и воров», т. е. за «честных бизнесменов», «честный капитализм» и «честные выборы» вместо выставления собственных лозунгов и идейной борьбы с либералами…

Платформа левых

Политический кризис, углубляясь, засасывает пролетариат в политику. Это неизбежно, и это очень хорошо. Но пролетариат во всяком политическом кризисе должен иметь свою голову на плечах, свою программу. Расширение нынешней волны протестов вплоть до революции выгодно в первую голову коммунистам, леворадикалам. Революция в тысячу раз быстрее научит пролетария классовой борьбе, разоблачит иллюзии насчёт наиболее продажных и соглашательских вождей. «Борьбе за свои права», т. е. элементарной профсоюзной и реформистской борьбе рабочие научатся и без умных подсказок коммунистических вождей. От коммунистов тут требуется быть в авангарде, выжимать до предела реформизм, перегибать его, одновременно разоблачая как недостаточный. Главная задача коммунистов воспитывать пролетариат в революционном духе, объяснять конечные цели и единственно возможное средство их достижения — социалистический переворот. Звать к «объяснению необходимости классовой борьбы» [6] тогда, когда открытая борьба классов уже началась, учить «революционно использовать парламент» для «разоблачения парламентаризма», когда массы не верят в парламентаризм — есть апофеоз хвостизма. Давно ли Батов рассказывал, как греческие леваки с революционной фразой на деле осуществляли либеральную политику? «В то же время KKE не поддержала лозунг «Долой правительство воров и убийц!», поскольку считает, что недостаточно «менять только менеджера» [7], — писал Батов. Что же РКСМ(б)? РКСМ(б) собирает силы для борьбы с… партией жуликов и воров [8]! Именно так. Верно отмечал Троцкий, говоря «чем дальше оппортунисты от событий тем они радикальнее» [9]. Революционная фраза и РСД, и КРИ, и Левого фронта, и РКСМ(б) вся изошла на борьбу с «жуликами и ворами». Ритуальные, чисто формальные и декоративные заявления о том, что «нужно ломать систему» на выходе оборачиваются подстраиванием в зады либералов. Заметим ещё для Будрайтскиса и его кампании, что радикализм выражается не в маргинальных матерных лозунгах и масках на лице смешанной толпы «социалистов» и анархистов [10]: не путайте радикалов и маргиналов. Массы отпугивали маргиналы с лозунгами, которые стыдно показать детям, и за которые по-хорошему любой рабочий-отец даст в морду «социалисту», принуждающему наших детей лицезреть матерные транспаранты. Отдельно следует сказать о «прямой демократии», за которую борются наши «левые». Это чисто анархистский лозунг есть дополнение либеральной, оппортунистической линии хвостистов. «Прямая демократия» — лозунг мелкой буржуазии, отшатнувшейся к анархизму, к идеалу «прямого вырабатывания и принятия решений». Этот идеал противоречит демократическому централизму — политическому идеалу пролетарской диктатуры.
В практически-политическом плане все левые группы выступили со стихийными лозунгами «честных выборов» и «отставки правительства», дополняя «требования» (к кому?) различными вариантами «расширения демократии» и «национализации нефтяной отрасли». Если мелкому буржуйчику, остающемуся в сетях иллюзий буржуазной демократии это к лицу, то коммунисты должны понимать:
1. Отставить и тем более судить правительство должен кто-то. Не думают ли наши товарищи, что Путин подаст в отставку, а коррумпированная прокуратура отдаст его под коррумпированный суд?
2. «Честные выборы» — даже если ставить вопрос ТАК — должен кто-то обеспечить, проконтролировать. Не думают ли наши товарищи, что путинский государственный аппарат, имея за спиной вооружённую силу, позволит провести «честные выборы» и «честно» отстранить себя от власти?
Даже последовательные требования мелкой буржуазии недостижимы без всенародного восстания. Египетская революция отстранила от власти нефтяных финансовых монополистов силой, провозгласив временное правительство. Цели мелкой буржуазии выполнены, идут «честные» парламентские выборы. За неимением руководства у пролетариата со стороны пролетарской партии, революционная инициатива от либералов перешла к консервативной мелкобуржуазной партии «Братья мусульмане» и грозит теперь перейти в руки бонапартистской военной верхушки…
Такое развитие революции в Египте закономерно без грамотного политического руководства коммунистов.

Задачи пропаганды

Как бы не развивалась ситуация, важно втягивать в события пролетариат на основе собственной пролетарской платформы, а не лозунгов, заимствованных у мелкой буржуазии. Демократическая революция в эпоху загнивающего капитализма не разрешает никаких коренных вопросов, она не является самодостаточным этапом, чтобы ограничивать себя старой программой-минимумом. Фактически, при всех воплях о «доктринёрах» левые группы поступают именно доктринёрски, реабилитируя не просто старую социал-демократическую постановку вопроса, но постановку её на уровне меньшевиков. Для социал-демократов начала века лозунг «парламентской республики» был революционным, он был первостепенным. Буржуазная революция разрешала коренные вопросы развития капитализма, а значит шага вперёд к социализму. Теперь возрождение на новом уровне буржуазного государства, усиление его, улучшение функций подавления и обмана рабочих этим государством есть топтание на месте. Почувствуйте разницу, скажут нам, шаг назад — к монополии и даже «фашизму» или топтание на месте! Конечно, ответим мы, расширение демократии для России будет даже шажочком вперёд. Но суть в том, что революция двинет вперёд русскую демократию гораздо дальше, расширит сильнее, чем «отставка правительства» и «честные выборы».
Наша программа-минимум — социализм. Пролетарская революция — вот лозунг для пролетариата. О «неготовности» его говорить смешно. Нам не нужно «готового» рабочего класса, чтобы объяснять ему азбучные истины о том, что в рамках капитализма разрешение противоречий, порождающих обездоленность и социальные уродства, невозможно, что нельзя идти на поводу у мелкой буржуазии и болтовни о «демократии» (сколько угодно «прямой» и сколько угодно многопроцентной). Наш идеал демократии — это вовсе не демократия для всех. Почему у рабочего, труженика, должен быть равный голос с паразитом, и притом таким, который мешает коренному улучшению жизни рабочего класса, гигантскому шагу вперёд, возможному на базе производительных сил, достигнутых человечеством? Нет, наша демократия, настоящая демократия — это национализация всей крупной собственности, экспроприация экспроприаторов, лишение эксплуататоров (и крупных, и мелких) права голоса, национализация жилья и всех природных богатств. Иной настоящей демократии нет. Любая другая «демократия» с любыми красивыми приставками — ложь.
Подходить к пролетариату, втягиваемому в политический кризис со своей пролетарской программой, тактикой, со своими лозунгами — наша пропагандистская задача. Не перепевать либералов, не ютиться у них в заду, а возглавлять самый бедный, самый разорённый, самый озлобленный пролетариат. Миллионная армия — это те, кого обманут любые «честные выборы» и правительства буржуазии. Разоблачать обман и смело учить революции — вот, что нужно, чтобы не дать рабочему классу утонуть в либеральном болоте.

Задачи агитации

Совершенно ясно, что требования «истинной», «настоящей» свободы стачек, митингов, демонстраций в условиях политического кризиса есть либеральный хвостизм. Путинская бюрократия ограничивала количество протестующих до сих пор полицейской дубинкой. 10 декабря это стало невозможным. И стачка, и собрание, и организация настолько свободны, насколько имеют за своей спиной действительную силу. При высокой активности рабочих масс и масс мелкой буржуазии у государства крупного капитала два выхода: фашизм и либерализация. Понятно, что фашизм капитал выбирает в самых тяжёлых кризисных ситуациях, когда к власти грозит придти рабочий класс. Программа же либерализации есть самозащита буржуазной демократии. Тонкие и тончайшие «демократические» приёмы обмана в тысячи раз лучше оберегают власть финансово-промышленных монополистов, чем азиатский деспотизм. При сколько-нибудь серьёзном развитии событий только самые тупоумные стратеги крупного капитала смогут удерживать власть в руках компактной «Единой России». В Египте, когда революция грозила двинуться дальше, президент ушёл, и военная шайка обеспечивает выборы и «готовится» передать власть в руки гражданского правительства. Разумеется, если оно устроит финансовую олигархию.
Требование либералов есть требование растущей стихии, которая добьётся свободы стачек, организации и собраний, «честных» выборов и отставки правительства путём ли всероссийской стачки, как было в Египте, иным ли путём, но добьётся. И это будет выгодно той части крупного капитала, который жаждет передела собственности и приведения соотношения сил в органах гос. власти в соответствие с соотношением сил за пределами парламента и правительства. Либерализация в Европе и США давно стала одним из меняющих друг друга регулярно периодов государственной политики капиталистов.
Переделка государственного аппарата, его «улучшение» в смысле лучшего обмана и угнетения рабочего класса — вот смысл либерализации.
Задача нашей леворадикальной, коммунистической агитации — звать к всеобщей стачке не под лозунгами либералов, а под требованиями социализма:
Национализация природных богатств.
Национализация всей крупной промышленности.
Национализация банков (создание единого банка) и инфраструктуры.
Замена полиции народной милицией с выборными руководителями всех уровней.
Медицина и образование на государственный счёт.
Выборность и сменяемость судей всех категорий и всех уровней.
Ликвидация президентства и системы правительства.
И проч. и проч.

Эти требования несовместимы с существующим строем. Их можно осуществить не отставкой правительства, а разгоном его и упразднением, разгоном буржуазной полиции и тех частей армии, которые встанут на сторону контрреволюции.
Разумеется, это коренные требования. Выполнение их положит конец всем и всяким экономическим кризисам, а значит в конечном итоге и кризисам политическим.
Мелкобуржуазная стихия и стихийный подъём вообще именно в силу своей стихийности не способен порвать с мелкобуржуазными иллюзиями, с верой в демократию. Эта вера рушится из года в год, а в кризисные эпохи гораздо быстрее. Тем кто думает будто для агитации за социализм, за непосредственное требование социализма нужна революционная ситуация*, мы ответим так: всякий политический кризис есть зачаток революционной ситуации, он таит в себе революционную ситуацию, к которой через ряд периодов либо непосредственно приводит. В политике рабочей партии хуже всего — это обман рабочего класса. Не решат проблемы пролетариев смена правительства и «честные выборы», которые не могут быть честными для рабочих и в самой демократической республике. Все политические стачки в России с 1912 по 1914 проходили под лозунгами республики, под революционными лозунгами несмотря на отсутствие непосредственной революционной ситуации. Так же теперь и в Греции. КПГ выставляет лозунг социализма, объясняет невозможность в рамках капитализма разрешить проблемы пролетариата. В то же время, те партии и группы тоже-марксистов, очень «революционно» объявившие кризис в Греции 2008 года революционной ситуацией, не смогли найти ничего лучше, чем в развитой капиталистической стране в период якобы «революционной ситуации» выставить лозунг «долой правительство воров и убийц!». Прямо как наши борцы с партией «жуликов и воров»[11]. Это есть не что иное как борьба за лучший капитализм, реформистская борьба, прикрытая революционной фразой. Правый и левый уклоны, оппортунизм и авантюризм идут рука об руку, этот несомненный вывод должны запомнить рабочие, когда к ним подходят «социалисты» и даже «коммунисты» с анархической проповедью «прямой демократии» и «государства миллионов», готовящие за спиной рабочих соглашение с буржуазией на условиях «честных выборов» и «отставки правительства». Государство миллионов обеспечит лишь социализм.
* «рабочие не готовы брать власть», «рабочие не знакомы с социализмом», «у рабочих слабые организации» и проч. и проч. Где скажите, как не в борьбе за социализм рабочим учиться социализму и крепить свои организации?