Туофикеа — общественные новости

О создании Института демократии и сотрудничества президент РФ Владимир Путин объявил в Португалии на закрытии саммита Россия-ЕС в октябре 2007. Каковы свершения этой организации за прошедшие четыре года?

В ноябре 2007-го пятнадцать российских общественных организаций учредили описанный Владимиром Путиным институт с двумя отделениями — в Нью-Йорке, которое возглавил Андраник Мигранян, и во Франции, под руководством Натальи Нарочницкой. Главной целью этой некоммерческой организации стало налаживание отношений между Россией и иностранными государствами, чтобы МИД, видимо, не дремал. Были и дополнительные задачи, непростые: информирование зарубежных коллег о соблюдении прав человека в России, изучение международной практики в этой сфере, совместное решение проблем России и Запада.

На вопрос, стоят ли сейчас перед этой организацией те же задачи, которые были в свое время названы Владимиром Путиным и по-прежнему перечислены на сайте Московского фонда Института демократии и сотрудничества, глава парижского отделения Наталья Нарочницкая отреагировала нервно:

— Наоборот, я говорю своим коллегам, что нашей целью не является пропагандирование всего русского! Для этого есть русские посольства. Моя главная цель – сломать стеклянную стену стереотипов и заставить общаться интеллектуальные сообщества Европы.

Джон Локвуд, англичанин по происхождению и заместитель Натальи Нарочницкой в парижском отделении, поддерживает ее:

— Я не согласен с тем, что основные функции нашего института – распространение российских идей и помощь в проведении внешней политики России. Это не прописано ни в одном нашем документе. Все четыре года мы концентрировались на международных законах, на взаимодействии в области прав человека и проблеме национальных суверенитетов. Частично наша деятельность направлена на решение конфликтов в странах Балтии и на Балканах, также мы занимаемся проблемами Ливии, Косово, Сирии.

Ведущий эксперт отделения Института демократии и сотрудничества в Нью-Йорке Николай Пахомов на вопрос о целях организации ответил решительно:

— Мы стремимся стать тем реактивом, который даст сильной Америке и сильной России возможность взаимодействовать на высшем уровне. Мы решаем те вопросы, которые не могут решить дипломаты.

За четыре года существования парижское отделение организовало около полусотни мероприятий. Самыми удачными его персонал считает дебаты между Нарочницкой и грузинским послом в Париже, встречи со вторым президентом Чехии Вацлавом Клаусом и с бывшим французским министром Роланом Дюма.

Нью-йоркское отделение Института демократии и сотрудничества не отстает: на его счету 15-20 мероприятий в год.

— Уже несколько лет мы развиваем проект по изучению местного самоуправления. Затянулся он, потому что мы полностью зависим от российской стороны. Это огромный труд — собрать мэров от Сахалина до Калининграда, получить для них визу. К тому же часто мэры не знают английского языка, и их приезд сводится на нет. Но мы многого достигли: у нас есть проект по проблемам демократии, в котором приняли участие европейские ученые. В ближайшее время мы выпустим книгу «Современные проблемы демократии», сделаем обзорные доклады о правах человека в США, – рассказывает Николай Пахомов.

Удивительно, но отделения института в Париже и Нью-Йорке не сотрудничают между собой, не делятся опытом и даже не интересуются деятельностью друг друга. У каждого свое объяснение сложившейся ситуации. Наталья Нарочницкая и ее заместитель Джон Локленд говорят, что общение невозможно из-за разных целей и сфер деятельности. У Института в Америке другая точка зрения: несколько раз пытались выйти на связь с Нарочницкой, приглашали ее, но та все время отказывалась.

Кто же финансирует многообразную деятельность Института демократии и сотрудничества? Мнения разнятся.

Наталья Нарочницкая утверждает, что на деятельность института ни копейки не выделяется ни из Фонда Института в Москве, ни из государственного бюджета. Каждый раз ей «приходится валяться в ногах перед банками и производственными объединениями в России», с «трепетом и дрожью» собирая по миллиону евро в год на деятельность института. Среди тех, кто жертвует «скромную сумму», оказался Казанский банк и организации, которые Наталья отказалась назвать. «Газпром» же попал в список скупердяев – «ни разу не пожертвовал ни рубля».

Наталье противоречит ее заместитель Джон Локленд и эксперт из отделения института в Нью-Йорке Николай Пахомов, которые в один голос говорят, что все средства приходят из Московского фонда, но он никак не влияет на деятельность организации, не контролирует отделения и не регулирует их работу.

Никакой отчетности перед фондом и компаниями-донорами нет. Нью-Йорк периодически отправляет документы в администрацию президента. Нарочницкая «без указаний и даже пожеланий» сама отправляет отчеты о своей работе во всевозможные структуры, но никакой ответной реакции нет.

— Андраник Мигранян как-то опрометчиво поступил, прислав однажды всем правительственным организациям России анализ по правам человека в США. Понравился, наверное, теперь каждый год требуют продолжения, – рассказывает Наталья Нарочницкая.

Персонал надеется, что деятельность Института никто останавливать не собирается.

— Мы предлагаем то, чего нет у других институтов. Мы делаем действительно хорошую работу. Необходимо помнить, что у нашей деятельности нет конца, как у войны или спортивного матча. Интеллектуальная работа бесконечна, – говорит Джон Локленд.

— Собираясь в нашем здании на Манхэттене или в региональных университетах, мы рассказываем, что происходит в Москве и как выглядит современная Россия. Чем дольше будут существовать такие центры, тем лучше будут отношения США с Россией, – полагает Николай Пахомов.