http://tuofikea.ru/novelty

Как Гельмана из Сибири изгнали

Недавно в Красноярске случилась забавная история с Гельманом (точнее с его отсутствием), которую уважаемый Анатолий Вассерман охарактеризовал коротко: «Очередная попытка учинить художественный скандал оказалась незаметна». Я имел к тем событиям некоторое отношение, поэтому решил поделиться информацией с коллегами сообщества «Однако».

История, о которой пойдет речь, началась, собственно, еще в Новосибирске, куда в апреле прибыла из Перми гельмановская выставка с названием «Родина». Прибыла и сразу наткнулась на протесты общественности, из-за чего её сначала турнули из местного музея, а потом из старого аэровокзала – договор с гелеристом расторгли минкультовцы, а потом и частные владельцы. Положение спасло спонсорство фонда Михаила Прохорова – было снято другое помещение, где выставка и открылась с опозданием и изъятиями (убрали наиболее провокационные инсталляции, типа баночек с голубыми клизмочками, пародирующими церковные купола, и контурной российской карты, сшитой из половых тряпок). Тем не менее, пикеты патриотов-протестантов продолжались весь июнь, пока выставку не размонтировали и не увезли в Красноярск.

Здесь сибирские приключения гельманского проекта продолжились: выступили местные протестанты – депутаты законодательного Собрания и красноярского горсовета, редактор «Красноярской газеты» и ректор пединститута, а также политики из организаций «Суть времени» и «Родина-Конгресс русских общин». Тем не менее, руководители краевого министерства культуры не стали отменять выставку в государственном выставочном центре, а директор Культурно-исторического и музейного центра успокоил патриотов, сообщив, что коллекция Гельмана станет частью более обширной экспозиции, состоящей из работ сибирских художников, а название новой выставки – «Неизвестная страна художников». Соответственно, пресловутые карикатурные инсталляции в эту экспозицию опять-таки не войдут, так что беспокоиться нечего.

Гельман попытался сохранить хорошую мину при плохой игре – видя такую раздачу, он, тем не менее, сообщил прессе, что «голубые купола» в Красноярске воссияют рядом с тряпичной картой и другими либеральными демотиваторами. Изменение названия экспозиции он объяснил хитрой маскировкой и желанием местных кураторов примазаться к его приоритету. На самом деле суть событий в ином: ведь даже если никаких бы протестов не было, пресловутая «Rodina» не стала бы в Красноярске центральной, поскольку наш выставочный центр – это бывший музей В.И.Ленина, ныне превращенный в центр современного искусства – огромное здание, наполненное необычными художественными концептами. Здесь объекты гельманского набора оказываются не самостоятельными единицами, а погружаются в особый контекст. Например, привозной «Проект «Мавзолей» Комара и Меламида (макет, где вместо надписи «ЛЕНИН» горит бегущая строка) оказался в ряду бывших музейных экспонатов, из которых местные художники давно уже сотворили свои актуальные инсталляции да еще добавили новые прочтения старой сакроментальности. Здесь есть даже свой саркофаг, где под стеклянным куполом при низкой температуре лежит снежная женщина среди деревенских избушек, а в интерьере кабинета вождя революции бродят голографические тени неизвестных людей…

Художественная часть выставки с огромными полотнами Дубоссарского/Виноградова, Гапонова/Котешева, Калинина/Богдалова красноярские кураторы поместили в изломанную кубатуру двух залов нашего постмодернистского музея — под красным плакатом со словом «р-о-д-и-н-а». А напротив — через вертикаль пустого проёма — разместились «горбыли», где сибирские художники (Виктор Сачивко и другие) продемонстрировали свое понимание концептуального приема «новое прочтение», когда работы старых мастеров переделываются на новый лад. Или другой пример: привозная работа Алексея Беляева-Гинтовта — красная Валькирия с названием «Родина-дочь» — в новой экспозиции оказалась логически зависимой от смыслообразующего концепта красноярца Василия Слонова — его пятиметровая железная матрешка именуется «Родина-мать».

Такое своеволие красноярцев сильно обидело Марата Александровича – он срочно отменил свой визит в Красноярск. Мне лично жалко, что он не прилетел – я ведь ждал и даже специально подготовился… Инновацию скреативил: выдумал интерактивную арт-реакцию с номинацией «ОСВЕЖИТЕЛЬ ДУХА». Придумал — и успешно провёл её во время церемонии открытия. Новаторская техника аэрограффити — для установления воздушно-виртуальных меток и очищения художественной атмосферы. В сопроводительном релизе акции говорилось, что неприятный душок, который сопровождал выставку «Родина», должен быть устранен с помощью здорового сибирского духа: «Для этого применяется стандартный баллон освежителя воздуха. Автор отмечает, что применяемый им метод аэрограффити может быть распространен и конкретизирован при помощи других источников запаха (дихлофос, туалетные воды и т.п.)».

ИЗ СОПРОВОДИТЕЛЬНОГО ТЕКСТА:

Вопрос: Означает ли использование освежителя воздуха, что Вы расцениваете нынешнее мероприятие как говновыставку, её участников как говнохудожников, а выставленные произведения как говноискусство?

– Ни в коем случае! На этой выставке представлено много достойных образцов современного искусства, но, к сожалению, в художественном пространстве есть и негативные интеллектуальные выделения. Они должны быть помечены – для этого и применяется метод аэрограффити.

Вопрос: Вы намекаете на что-то определенное?

– Я имею в виду баночки для гельминтов, украшенные голубенькими анальными предметами. Это — позорная композиция, наносящая психический вред в процессе её созерцания.

Вопрос: Созерцание искусства может нанести вред зрителю-созерцателю?

– Как ни печально, но это так. Коммуникационные сигналы, знаки и послания в некоторых случаях могут быть заражены так называемыми НООВИРУСАМИ – негативными информационными программами, которые наносят вред людям на уровне первичных психических функций.

Вопрос: Что же делать?

– Надо ставить метку. Например, на пачке сигарет ставится метка «Курение – убивает!» Это делается для предупреждения о химической вредности потребляемого продукта. Точно так же на некоторых произведениях искусства надо ставить предупреждающую метку. Люди не сразу осознали опасность определенных химических веществ, вот и теперь – пришла пора понять вредоносность некоторых информационных месседжей. И лучшая метка – запах. Кстати, я использую баллончик, предназначенный не для глушения вони экскрементов, а освежитель «Антитабак».

Поскольку все грязные художества остались за бортом экспозиции, использовать этот баллончик мне пришлось чисто символически (пару раз пшикнул перед журналистами). В целом, по общему мнению, выставка, организованная в Красноярске, оказалась позитивной. И это позволяет сделать некоторые выводы.

На наших глазах произошел важный перелом в художественной логике культурной жизни страны. Естественный ход событий привел к тому, что профессиональные кураторы региональных центров избавились от диктата столичных галеристов. Оказалось, что «отрезать лишнее» у центровых модников не только можно, но и нужно. В самом деле, почему это они решают, что и как нам экспонировать здесь — у себя дома? Мы же работаем не для удовлетворения чьей-то скандаломании, а для нашей региональной публики, где давно уже есть и свои авторы, и свои контексты.

На мой взгляд, такая логика текущих событий неумолима. Дело ведь не только в либерастических ноовирусах» , а в том, что искусство по своему смыслу — это работа на публику, а здесь правила спроса-предложения действуют с особой силой.

Довелось мне недавно читать статью одного маркетолога с объяснением – почему прогорела известная книготорговая сеть. Оказалось, из-за того, что в книжные магазины по всей стране рассылался один и тот же подбор новой книжной продукции. Никто не удосужился изучить спрос, а в результате – книги оставались нераспроданными и списывались… Рынок – рулит, ничего не попишешь! В то же время нашей культурной политикой почему-то руководил тоталитарный дух навязывания: публика возражает, а ей силком впихивают, да при этом еще и обзывают, мол, вы – мракобесы, ничего в современном искусстве не понимаете.

Между тем, это самое «современное искусство» формировалось на Западе по чисто экономической логике. Никакого навязывания там и в помине не было – деньги правили бал. Дело в том, что рукотворное художественное произведение – это интеллектуальная собственность, нематериальный актив, цена которого возникает из-за страховки, а страховая стоимость определяется на основании художественной экспертизы. Традиционные методики оценки – по затратам и по потенциальной прибыли – здесь уступили место субъективному мнению экспертов, искусствоведов-оценщиков.

А такая субъективность, как вы понимаете, открывает широкие перспективы для перераспределения финансовых средств. На Западе атмосфера художественного рынка позволила раздувать огромные финансовые пузыри, используя алхимические рецепты, о которых широкая публика даже не подозревала. Зеваки открывали рты, считая нули на аукционных ценниках, а дилерская сеть по продаже художественных ценностей процветала за счет распила комиссионных. Мы в Сибири впервые столкнулись с этими схемами, когда в 90-е годы была вывезена за границу коллекция хакасского художника Капелько – копии сибирской наскальной живописи, утраченной при заполнении водохранилищ ГЭС. Помогли незаконному экспорту некоторые известные деятели из «Союза правых сил», а художественная коллекция стала залогом для получения огромного кредита и сгинула в сейфах иностранных банков…

Это важно отметить: хоть все эти механизмы сугубо рыночные, но по отношению к обычному рыночному обороту они носят вторичный, производный (деривативный) характер. Потребительная стоимость художественных объектов с экономической точки зрения в том выражается, что они могут быть предметом залога при получении кредита, могут стать базовым активом для выпуска ценных бумаг, а при утрате или краже способны превратиться в денежные выплаты по страховке. В нашей экономике все эти варианты пока находятся в зачаточном состоянии, достаточно сказать, что паевые инвестиционные фонды, базирующиеся на художественных ценностях, появились только в позапрошлом году. Ныне даже художественные базарчики мелких галерей сворачивают свою работу – из-за финансового кризиса, а компьютерные технологии прихлопнули живописный ширпотреб. В довершение беды даже мировой рынок антиквариата обрушился, когда на него пошли потоком иракские, ливийские и египетские древности. Кому нужна теперь в интерьере сушеная рыба в перьях, если есть натуральные мумии и клинописные артефакты?

С фатальной невозможностью продать художественную коллекцию непосредственно на открытом рынке уважаемый Марат Александрович столкнулся совсем недавно – когда попытался выставить на продажу свой коттедж, где стены украшены шедеврами современного искусства. Оказалось, что это изысканное приложение никого не интересует и переплачивать за него никто не хочет…

Так что, боюсь, придется ему здесь большое красное «П» запускать – чтобы хоть страховка дала гешефт. А что? Ведь могут казаки-террористы поджечь в припадке ненависти гельмановское гнездо? Ясно, могут! Художественные ценности окажутся утраченными? Окажутся! Значит, платите страховые денежки… Это, конечно,HORROR — ужасная фантазия. Надеюсь, наш прославленный галерист не дойдет до такого мракобесия.