Туофикеа — общественные новости

10 июля Госдума ратифицировала российско-американское соглашение об усыновлении. Двумя неделями ранее детский омбудсмен Павел Астахов учинил в США громкий скандал. Вместе с уполномоченным МИД РФ по правам человека Константином Долговым, в сопровождении российских дипломатов и съемочной группы российского телевидения, он приехал в штат Монтана, где близ города Юрика расположен реабилитационный центр для усыновленных детей Ranch for Kids. Делегация попыталась попасть на территорию ранчо, чтобы ознакомиться с условиями жизни детей, однако хозяйка заведения Джойс Стеркел дала им от ворот поворот. О том, что визит отменяется, она предупредила заранее, а Госдепартамент США, в свою очередь, уведомил делегацию.

Возмущению высокопоставленных чиновников не было предела. «График моей работы, — гневно заявил Астахов, — утвержденный президентом России, не могут изменить никакие предупреждения Госдепа».

Видимо, у него не укладывается в голове, как это иностранные граждане отказываются впустить на территорию своего частного владения непрошеных гостей, да еще по графику, подписанному президентом другой страны. Да хоть бы и своей собственной. Такое вторжение возможно лишь для правоохранительных органов и в соответствии с ордером, изданным судом.

«Странно, что официальным российским представителям было отказано в консульской встрече с детьми фактически накануне ратификации российско-американского соглашения о сотрудничестве в области усыновления», — заявил вице-спикер Госдумы Андрей Воробьев. Это высказывание следует, вероятно, понимать так, что американская сторона устроила провокацию и попыталась сорвать ратификацию соглашения. Но всоглашении ничего не сказано о «консульских встречах» с детьми. Документ гласит, что стороны исполняют его условия в соответствии со своим национальным законодательством. Государство происхождения ребенка получает от принимающего государства лишь письменные отчеты о проверках положения ребенка. Впрочем, такие отчеты дважды в год направлялись в Москву и прежде.

Прокомментировал несостоявшееся посещение и МИД России. «К сожалению, американские власти не смогли обеспечить доступ в это учреждение, — говорится в егозаявлении. — Вместе с тем информация, полученная, в частности, в ходе встречи с прокурором графства Линкольн штата Монтана, подтверждает нашу серьезную озабоченность ситуацией с соблюдением прав российских детей в «Рэнч фор кидс».

Как видим, в этом тексте применена более корректная формула и выражено всего лишь сожаление. К прокурору графства мы еще вернемся.

Джойс Стеркел, разумеется, знала о предстоявшей ратификации. По ее убеждению, она не совершила провокацию, а предотвратила ее. «Идея о том, что иностранное правительство может явиться сюда и докучать мне, владельцу собственности, возмутительна, — говоритона. — Если у нас нет суверенитета в своей собственной стране, чтобы защитить нас от иностранного правительства, у нас нет ничего».

Госдепартамент в лице анонимного сотрудника, давшего интервью Washington Post, поддержал позицию Стеркел. Российские официальные лица, пояснил он, могут просить о доступе к детям, но требовать такого доступа Госдеп не может: «Мы рекомендуем родителям разрешать российскому правительству доступ к приемным детям. В соответствии с правом ребенка на частную жизнь родители должны дать согласие на визит российских должностных лиц. Соглашение не изменит эту практику».

Таким образом, Павел Астахов либо ошибался, либо сознательно вводил в заблуждение депутатов Думы, когда утверждал при обсуждении вопроса о ратификации, что соглашение позволит ему инспектировать монтанское ранчо и другие аналогичные заведения.

На самом деле сотрудники российского генконсульства в Сиэтле посещали ранчо уже дважды — в прошлом и позапрошлом году. Оба визита, по словам Джойс Стеркел, были вполне дружелюбными.

Но, как видно, дипломаты увезли из Монтаны камень за пазухой. Павел Астахов приехал на ранчо в полном предубеждении. «Сама форма пребывания детей на ранчо вызывает ужас, — негодует он. — Что это: изолятор? Или колония? Или отстойник для ненужных детей? Получается, что родители отдают детей куда подальше — туда, откуда они не смогут выбраться самостоятельно».

В интервью вещающему в США российскому государственному радио Voice of Russia, забористо озаглавленном «Ranch for Kids: рай или ад?», он выражается так: «Места, подобные этому, не должны существовать».

Наконец, по словам Астахова, ранчо было «перерегистрировано как религиозная организация, чтобы уйти от проверок и налогов, и у него нет ни лицензий, ни аккредитации на работу с детьми».

Опять тенденциозная дезинформация. Ranch for Kids — известное в США учреждение. О нем много рассказывала американская пресса. В апреле позапрошлого года репортаж о нем опубликовала New York Times, корреспонденты которой не имели проблем с доступом на территорию и к детям.

Джойс Стеркел зарегистрировала свою организацию в 1994 году как некоммерческое агентство по усыновлению и потому, как любые благотворительные организации в США, освобождена от уплаты налогов.

По-русски о ранчо можно прочесть в статье корреспондента журнала «Русский репортер» Анны Рудницкой, которая побывала там полтора года назад и тоже не встретила ни малейших препятствий.

Да, Ranch for Kids — специфическое заведение. Оно создано специально для помощи родителям, у которых возникли трудности с адаптацией приемных детей, прежде всего вследствие врожденного алкогольного синдрома и синдрома нарушения привязанности. Джойс Стеркел считает, что жизнь на уединенном ранчо, где дети возделывают огород, доят коров и занимаются верховой ездой, наилучшим образом способствует их социализации.

Не все специалисты согласны с ней. Так, например, известный всей стране нейрофизиолог Рональд Федеричи, отец семерых приемных детей, считает, что одной этой обстановки недостаточно. Правоту доктора Федеричи подтверждает тот факт, что дети, выросшие на ранчо, зачастую возвращаются туда, чтобы стать взрослыми работниками. Но, во всяком случае, и вреда никакого жизнь на ферме не приносит. «Это как отпуск на море, — говорит Федеричи. — На берегу моря всегда чувствуешь себя лучше».

Что касается прокурора графства Линкольн Бернарда Кэссиди, то он, вероятно, рассказал знатным визитерам из России о попытке побега с ранчо 9-летней девочки. Такое случается с приемными детьми. Бегут и из самых благополучных семей. Из этого никоим образом не следует сделанный Астаховым вывод о том, что на ранчо «дети подвергаются насилию».

И наконец, по поводу «отстойника для ненужных детей». За содержание ненужных детей родители не платят по 3500 долларов в месяц, когда имеют полное право отказаться от усыновления.

Наблюдая за антиамериканскими эскападами Павла Астахова, я все время недоумеваю: зачем ему это нужно? У меня есть два объяснения. Первое: антиамериканизм — официальный кремлевский бренд вроде костюмов от «Бриони», которые так любят казенные печальники о народном счастье. Второе: цель состоит в том, чтобы максимально усложнить процедуру усыновления и тем способствовать ее коррумпированности. Во что я ни минуты не верю, так это в искренность Павла Астахова. Не внушает.