Туофикеа — общественные новости

В Крыму дело было, в первой половине восьмидесятых годов прошлого века. А точнее в 1983 году. Студенты подшутили…

Студенты учились на истфаке, уж не помню — Ростовского ли, Московского, или ещё какого Университета, а летом в Крыму у них практика была: древние курганы они раскапывали. Там этих курганов древних — на каждом углу! Вот студенты их, и раскапывали — искали следы древних цивилизаций остготов. А нашли совершенно другое, как тот матрос — партизан — Железняк, который шёл на Одессу — а вышел к Херсону. Такое иногда бывает…

Так вот. Раскапывали студенты-археологи некий древний курган, а в результате, раскопали старый немецкий бункер времён великой отечественной войны. Немцы там, в Крыму, тоже своих бункеров налопатили — не меньше, чем древние остготы (или ещё кто) — своих курганов. Ну и, как полагается, отрыв бункер, студенты в него полезли. А там — мать честная! Чего только нет: и снаряжение, и обмундирование, и вооружение, и прочие интересные штуки!… Прямо, глаза разбегаются!

На этом месте моего повествования все трофейщики и любители раритетов Третьего Рейха начинают выть в голос и кидаться на стены — потому, что весь, найденный студентами, набор был совершенно в первозданном состоянии: за тридцать с чем то лет ничего не поломалось, не проржавело, не истлело, не рассыпалось в прах — жратва, правда, попортилась, но у студентов наших и своей жратвы было вдоволь… Поэтому, пока трофейщики и любители раритетов Третьего Рейха кидаются на стены в бессильном бешенстве от того, что такое счастье привалило не им, мы с вами, дорогие друзья, узнаем, как же распорядились студенты-археологи свалившейся на них неожиданной удачей.

А распорядились они, надо сказать, очень даже своеобразно: побродив с фонариками по подземным лабиринтам и пакгаузам, студенты наткнулись в одном углу на склад немецкой военной формы, а в другом — на оружейную комнату, где хранились, среди прочего добра, надёжные и убойственные автоматы системы «шмайссер». Но этого мало: блуждая по подземельям, студенты обнаружили ангар, в котором стояло штук двадцать добротных немецких мотоциклов — едва ли, не в смазке ещё…

И вот, я не знаю, кому из них первому пришла в голову эта идея, но факт остаётся фактом: всё это добро наши герои извлекают на свет Божий. И — не просто извлекают: кто-то, разобравшись с хитрым устройством «шмайса», уже влепил короткую автоматную очередь по шеренге извлечённых из того же схрона консервных банок, а кто-то уже намерил на себя и вовсю дефилирует в полевой фельд-блузе Вермахта — жарко, конечно же, под крымским солнцем, но чертовски сексуально! А кто-то уже, выкатив на поверхность мотоциклы, пытается разобраться с тем, как функциклирует вражеская техника. А техника то — функцыклирует! Хоть сейчас садись, да поезжай!…

Надо дальше объяснять, что учудили студенты? Совершенно верно! Они напялили на себя вермахтовские кителя, каски и кепи, закатали рукава, повешали на шеи трофейные «шмайссеры», залезли на мотоциклы — да и поехали в ближайший посёлок — за шнапсом значит. Анекдот помните:

— Тётка! Яйки, курка, млеко — е?

— Ни, хлопчек, нема!…

— Ну, так возьми!…

А теперь — теперь нажимаем на клавишу «rapid» и наблюдаем эту сцену в замедленном варианте: в мирное крымское село въезжает на мотоциклах целая кавалькада «гансов» — в форме, при «шмайсах», все — с закатанными по локоть рукавами… Человек около двадцати. По выжженной равнине, за метром метр, идут по Украiне солдаты группы «Центр», ага. И не остановиться, и не сменить ноги, сияют наши лица, сверкают сапоги… Сапоги в схроне тоже нашлись, кстати.

А в мирном крымском селе в тот день шло общее собрание колхозников. Вы только представьте эту картинку: на сельской площади стоят скамейки, на них расположились товарищи колхозники и товарищи колхозницы, мужики — конечно же, в летних рубашках и неизменных кепках, бабы — в сарафанах… Президиум, трибуна, всё честь по чести: председатель колхоза с трибуны вещает о задачах текущего момента, а в президиуме — товарищ парторг, товарищ комсорг и товарищ из района. И тут, посреди этой совецкой идиллии, на площадь, гремя моторами, въезжает мотоколонна бравых парней в германских мундирах и со свастиками на рукавах… Пиз**ц.

Нет, конечно же, студенты наши и понятия не имели об этом собрании — они, просто, ехали в сельпо за вином: кто успел попробовать вкус крымской «Мадеры» до того, как в 1986 году товарищ Лигачёв приказал вырубить все крымские виноградники, тот и поймёт, и не осудит юных археологов. Повторяю: ребята просто хотели купить вина. И ничего такого они не имели даже в мыслях. И никакого такого закона, сурово карающего за использование нацистской символики, тогда и в помине не было… Они, просто, хотели поиздеваться над продавщицей сельпо — кто ж знал, что в селе в этот день состоится общее собрание колхозников?…

А колхозники, меж тем, медленно роняют челюсти на пыльную крымскую землю. А потом, когда кто-то приходит в себя, над сельской площадью повисает женский крик:

— Фашисты вернулись!!!… Ура-а!…

И несколько колхозных баб поднимается с места и куда-то чешет — не иначе, как за яйками-курками-млеком и прочими домашними пирожками.

А потом в себя приходят и мужики. И к совершенно оторопевшим от такой реакции мирного совецкого населения студентам подбегает некий дедок, и, хватая первого попавшегося «оккупанта» за рукав, начинает частить:

— Господин офицер! Я так рад, что вы вернулись, я так вас ждал все эти годы!… Вот! Вот! Вон они — парторг и комсорг! Их, сук, надо повешать! Давайте их вешать! Прямо сейчас!… И ещё — вот этого, и вот этого — и пальцем, пальцем в односельчан тычет, — и вот этого! Они — дас комунистишен! Давайте их вешать!…

…Тут уже челюсти в крымскую пыль роняют студенты. И один из них — тот самый, которого дедок схватил за рукав — ещё не до конца осознав происходящее, говорит:

— Нет, дед, ты погоди… Участковый здесь есть?

— Есть! Есть!… — орут колхозники, и выталкивают вперёд мента-лейтенанта. А тот, прикладывая к козырьку фуражки трясущуюся руку и исходя пОтом, докладывает «герру официру»:

— Уч-уч-частковый уполномоченный лейтенант такой-то! Г-г-готов приступить к исполнению обязанностей по поддержанию п-п-порядка на территории! П-п-прикажете арестовать п-п-партактив?…

— Да нет, товарищ лейтенант… Мы — того… Мы — студенты, археологи… Короче, мы немецкий бункер нашли, с оружием… хотели сообщить… — студентам уже самим настолько не по себе, что они начинают снимать с себя каски и автоматы, стягивают кителя. А в это время на площадь возвращаются те самые тётки, что куда-то упылили в самом начале, и в руках у них — тарелки с какими-то пирожками-шанюшками, бидоны с молоком:

— Товарищи фашисты, угощайтесь! Не побрезгуйте — всё домашнее, молоко — только что из-под коровки!… — и суют в руки несчастным студентам свои гостинцы…

…Чем дело кончилось, и как студенты выкрутились из этой, прямо скажем, щекотливой ситуации, в подробностях я не знаю. Но — как-то выкрутились. Самое интересное — в том, что никого из них не только не наказали, но даже и не отчислили за эту выходку из института — легко ребята отделались, до смешного легко. А вот дедушка, хватавший «герра официра» за рукав и предлагавший тут же, на площади, повешать местный партактив, очень даже и не отделался: этот гад-участковый, который сам, кстати говоря, здесь же, на сельской площади, собирался «приступить к исполнению обязанностей» при «новой власти», того дедка тут же и задержал. И — что вы думаете? — оказалось, что дед тот многие-многие годы находился в розыске, как «пособник оккупантов»: в годы советско-нацистской войны старик служил в немецкой оккупационной полиции, коммунеистов вешал, комсомольцев, партизанцев всяких… Трудился, кстати, едва-ли, не в соседнем районе. А в послевоенные годы стал почётным колхозником, даже орден «Трудового красного знамени» заработал. А спалился — совершенно по-глупому.

История эта была опубликована в те же годы — кажется, в «Собеседнике» или в «Комсомолке» — но, за давностью лет, я не помню ни точного названия газеты, ни номера. Хотя, при желании и наличии свободного времени, можно и найти этот номер…