Туофикеа — общественные новости

Символика русско-русского противостояния с исчерпывающей ясностью выражена словами известной песни тех времен:

Белая армия, черный барон
Снова готовят нам Царский трон.
Но от тайги до британских морей
Красная армия всех сильней.

Перед нами, по сути, алхимическая формула. Чёрный, белый и красный — цвета трех основных стадий Великого делания. Однако формула в том виде, в каком она представлена в песне на мотив старой хасидской мелодии, не указывает на «путь», а скорее «уводит» с него: белое отождествляется с Царским, а красное — ему противопоставлено.

Сама по себе герметическая символика цветов — лишь частный случай всеобщих смыслов, лежащих в ее основе символики смерти и Воскресения, совпадающей с символикой Царствия Небесного и земного царства как его образа. В Великую Субботу — день сошествия Исуса Христа во ад — во время литургии иереи меняют черные великопостные облачения на белые, а на утрене Святой Пасхи — белые на красные. У древних ариев белый цвет — цвет жреческой варны, красный — царско-воинской, черный — рабского, зависимого состояния. Рус (руд, рур, род, рош) — красный, рудный, кровный, царский (сар, сур, сир). Бел — вел(икий), чистый, очищенный, священный. Но отсюда же — от «бел» и «вел» — власть и волосы, власы как древнейший царский атрибут.
Белый царь и красный царь — один и тот же.

«Таким образом, — пишет современный исследователь Вячеслав Дёмин, — мы видим невооруженным глазом, что рус-рас-раса-краса-Красный и бар-бел-Белый являются синонимами между собой и словом Раса (отсюда берлога, бор-красный лес, белуга — красная рыба, а также этнонимы русы-бореалы, русые и гиперборейцы — имеющие прямое отношение к Северной или Белой Расе-Руси» (В.Демин «Один Бог-одна Раса», Симферополь, 2012). В этом смысле имя первого Русского Царя (Великого Князя) Рюрика точно соответствует этнониму. Русские — не только подданные Руси как Царям (мн.ч.), но и подданные именно и конкретно Рюрика и его наследников.

«Крайне важно, — говорится в «Полном церковно-славянском словаре» (сост. Свящ. Григорий Дьяченко, 1900), — проследить название Рос-Русь. Слово рос в смысле главы властителей, царя, употреблялось у славян-алан в глубочайшей древности. Пророк Иезекииль, а за ним и 70 толковников формулу Хакан-Русь передают с почти буквальной точностью. Иезекииль выражением: неси рош, а 70 толковников выражением: архон рош»( с.546).

В старожильной, допетровской и дораскольной Руси символика черного, белого и красного пронизывала государственный быт в самых его основаниях. «Черное» состояние — тяглое или связанное обетами — черное духовенство, белые слободы — напротив, свободные. Но чермной — красный (Чермное море). «Черна аз и чермена», — говорит Невеста в церковнославянском переводе «Песни Песней». А Белый Царь — изначально «царь не данник», самодержец, суверен, тождественный Русскому Царю, т.е Царю Красному, кровному. Отсюда красные царские одежды, красный плащ, красные знамена и хоругви Рюриковичей, помимо того, что красный цвет одеяний — багряница, порфира — был унаследованной Рюриковичами, а затем Романовыми привилегией Православных Царей в ознаменование Христова Воскресения.

Хорошо известно, что на одной из стен в подвале разрушенного в 1977 г Ипатьевского дома в Екатеринбурге имелась надпись. Генерал М.К. Дитерихс об этом писал: «Валтасар (корень «Вал-Бел», подчеркнутый употреблением специфического написания Belzatsar — ВК) был в эту ночь убит своими подданными», — говорила надпись, заимствованная из Гейне, начертанная на стене комнаты расстрела и проливавшая свет на духовное явление происшедшей в ночь с 16 на 17 июля исторической трагедии. Как смерть Халдейского царя определила собой одну из крупнейших эр истории — переход политического господства в Передней Азии из рук семитов в руки арийцев, так смерть бывшего Российского Царя намечает другую грозную, историческую эру — переход духовного господства в Великой России из области духовных догматов Православной эры в область материализованных догматов социалистической секты… Надпись на стене — «Валтасар был в эту ночь убит своими подданными», сделанная на немецко-еврейском жаргоне, сама по себе свидетельствовала об авторах ее и преступлении». ( Дитерихс М. К. Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале. Ч. I. с. 206, 211). Далее, кстати, надпись имела продолжение: «Об этом возвещаются все народы».

Последовавшая «гражданская война» была лишь продолжением цареубийства. Современный автор пишет: «Гражданская война, или противоборство белой и красной армий, разгоревшееся вслед за физическим устранением Глав царствующей династии и всех прямых наследников Престола по духовно-генетическому, родовому составу, характеру и степени участия действовавших в нем военных и политических сил, нашедшим отражение в образно-цветовой символике воюющих сторон, восходящей к ветхозаветному противопоставлению, а не единству красного и белого цветов в родовом соперничестве за право первородства двух потомков патриарха Исаака — Иякова (Израиля) и Исава, названного Эдомом, то есть красным, позволяет говорить о гражданской войне, являющейся, по сути, продолжением мировой войны, приведшей к падению крупнейших европейских династий, как о локальном противоборстве двух генеалогических ветвей одного правящего рода» (Николай Козлов. «Цареубийство». М., 2005, с.32). Николай Козлов (Андрей Алексеевич Щедрин) указывает, что на протяжении веков «в отношении территории, имущества и людского христианского населения Императорской России» прослеживается применение наследственного права «хазаки» — собственности на недвижимость, разумеется, права самозваного — со стороны одного из семейств «южной» (хазарской) ветви колена Данова — клана Ротшильдов, получившего своё прозвание из-за красной вывески (в форме щита) на доме банкиров. Красный цвет узурпируется Ротшильдами и становится — начиная с французской революции 1789 года — цветом, символизирующим их распространяющуюся власть над миром под прикрытием «мировой левой» — антимонархической и «антиклерикальной». Автор также напоминает любопытное свидетельство о «новом рождении» — после знаменитых стягов св. Димитрия Донского — красного знамени в России — рождении, предопределенном как бы наоборот его первому рождению.

Архимандрит Константин (Зайцев) в книге «Чудо Русской истории» (Джорданвилль, 1970) описывает «не объяснимый внутренними причинами народной жизни» факт появления красного знамени в ходе «крестьянской реформы» 1861 года: «Это сообщение о появлении красного знамени в ходе крестьянских волнений. О красном знамени сообщает и генерал Дренякин в донесениях Государю. Это был первый случай употребления красного знамени в русской революционной борьбе!» (с.214). О «лондонском следе» и роли «южной ветви» в убийстве Александра Второго автору этих строк уже доводилось писать.

«Присвоение» красного знамени означает притязания на права наследования не только Романовых, но и Рюриковичей. Упомянутый Николай Козлов пишет: «В династической эсхатологической перспективе парафраз двустишия из поэмы Гейне «Валтасар», написанного на стене Ипатьевского подвала в ночь с 4 на 5 июля 1918 года: «В эту ночь Белый Царь был убит своими рабами» приобретает буквальный генетический смысл» (Николай Козлов. Указ. соч., с. 31 и далее). И напоминает о том, что основатель Дома Ротшильдов Амшель Майер, женатый на Еве Ганау и служивший «по особым поручениям» при дворе герцога Вильгельма Гессен-Кассельского, в 1764 году принял титул князя Ганау, с Домом которого как раз и роднились Романовы. Речь шла также и о захвате наследия предшестовавшей Романовым династии: «Начертание-граффити на подвальной стене дома Ипатьева, идентифицируемого как каблограмма из четырех знаков <…> очень напоминает собой бытовавшие у древних хазар так называемые «владельческие знаки» или «связанные с близнечным мифом древние символы священной верховной власти, в основе которых лежал знак двузубца» (В.Е.Флерова. «Образы и сюжеты мифологии Хазарии». М., 2001, с.126.), известные в археологии как «знаки Рюриковичей», которые могут содержать информацию как о вине убитого, так и о переходе сакральной власти в результате ритуального убийства в пользу того, чье имя обозначает начертание оставленной на стене Ипатьевского подвала владельческой тамги» (с. 32).

Белое движение с самого начала не было монархическим. В июле 1918 года граф Ф.А. Келлер обратился с письмами к его руководителям, генералам А.И. Деникину и М.В. Алексееву, со словами «Объявите, что Вы идете за законного Государя, а если его действительно уже нет на свете, то за законного же Его наследника, и за Вами пойдет без колебаний все лучшее, что осталось в России и весь народ, исстрадавшийся по твердой власти». Однако этот и другие подобные призывы не только не встречали сочувствия у руководителей движения, но и решительно отторгались. Ярославский исследователь С.В.Холяев говорит по этому поводу так: «Белое движение органически связано с августовскими днями 1917 г., вошедшими в историю как «корниловский мятеж». Однако лица, вошедшие впоследствии в штаб Добровольческого движения, так или иначе проявили свои политические устремления задолго до Февраля, сочувствуя тому заговору, который организовывал с конца 1916 г. А.И. Гучков, а А.М. Крымов даже входил в круг заговорщиков. Независимо от степени вовлеченности в заговор, их всех объединяло одно: надежда на отстранение от власти Николая II» (там же). Официальный лозунг т.н. «непредрешенчества» был выдвинут только для того, чтобы не отталкивать монархически настроенных офицеров. “Если бы белогвардейцы догадались выбросить лозунг “Кулацкого Царя”, мы не удержались бы и двух недель”, — говорил Троцкий. Об этом же писал Иван Солоневич в своем труде «Народная монархия» При этом на самом деле главными противниками восстановления монархии были даже не Белые генералы, а западные «союзники». «Никто из нас не имел ни малейшего желания реставрировать в России царизм…» — говорил президент США Вудро Вильсон. А созданное в Париже в начале 1919 г. ‘Русское политическое совещание’ (под председательством кн. Г.Е. Львова, первого главы Временного правительства), игравшее роль представительства Белых армий на Западе, сотрудничавших с Антантой, постоянно требовало от белых генералов провозглашения «глубокодемократического характера целей, преследуемых русским антибольшевицким движением» (там же).

В любопытном исследовании Дмитрия Суворова «Все против всех» приведены загадочные и до сих пор не объясненные факты, связанные с пребыванием Царской Семьи в екатеринбургском заточении: «Создается впечатление, будто белогвардейцы предлагают красным своего рода чудовищную „игру в поддавки“: мы даем вам время и шанс сделать ответный ход в отношении царской семьи; мы на вас наступаем, но не так, чтобы отрезать все концы, — нет, мы вас обкладываем, как волка флажками, но при этом ниточку Транссибирской магистрали не перерезаем: пожалуйста, драпайте, как вашей душе угодно! И царя вывозите, куда хотите! Ведь вспомнить только, что Голощекин умудрился в этой ситуации съездить в Москву за инструкциями и вернуться — в
ернуться в полуокруженный Екатеринбург — для того, чтобы ликвидировать семью, и отнюдь не сразу, а еще, как минимум, через неделю (в условиях Гражданской войны это чудовищно много)! И то, после телеграфного сигнала, который дал ему из Перми командующий фронтом Р. Берзин. Как понимать такие действия «рвущихся на спасение» белых? И простым совпадением фактов все сие не объяснишь».

И так было практически везде. Речь шла о противостоянии между сторонниками разных направлений революционного «освободительного» движения. К сожалению, приходится констатировать: «по факту» был прав белый генерал Я.А. Слащёв, который отмечал, что Белое движение представляло собой в основном «смешение кадетствующих и октябриствующих верхов и меньшевистско-эсерствующих низов», а «за Царя!» провозглашали только «отдельные идиоты» (именно таковы были его слова).

Только уже в самом конце войны Приамурский Земский собор во Владивостоке (август 1922), при поддержке генерала М.К. Дитерихса, который признал причиной революции грехи русского народа, призвал к покаянию и провозгласил единственным путем спасения России — восстановление законной православной монархии. Собор постановил, что права на осуществление Верховной власти в России принадлежат династии Дома Романовых, и на краткое время восстановил в Приамурье Основные законы Российской империи. Но было уже поздно.

Сегодня все очевиднее выясняется, что сама по себе картина «гражданской войны» гораздо сложнее, чем это может быть представлено, и чем это представляла как советская, так и антисоветская пропаганда и историография. В борьбе с исторической Россией ставка была сделана как на белых, так и на красных, причем одновременно. «Перед нами поистине поразительная ситуация, — писал В.В.Кожинов, — в красной Москве тогда исключительно важную — вторую после Ленина — роль играет Яков Свердлов, а в белом Омске в качестве влиятельнейшего советника пребывает его родной брат Зиновий» (Кожинов В.В. «Россия — век ХХ. 1901-1991», М., 1998, с. 605). «Не исключено, — говорит в связи с этим исследователь «Царского дела» П.В.Мультатули, — что убийство Царской семьи курировалось… как в «красном», так и в «белом» лагерях… Если предположить вышеизложенное, то не исключено, что сокрытие следов Екатеринбургского злодеяния велось не только со стороны большевиков, но и со стороны так называемых “белых» после взятия ими Екатеринбурга» (Мультатули П.В.»Николай II Дорога на Голгофу», М., 2010, с.216). И далее: «Более того, эти же силы не исключали возможности отстранения Троцкого и возвращения обратно Керенского, если вдруг Троцкий будет вести себя «неправильно». В этом случае — Мультатули ссылается на переписку офицеров британской разведки — предполагалось «призвать Керенского и других деятелей первоначальной республиканской революции» (там же, с. 231). Речь шла об одной и той же «колоде».

Уже весной 1917 года Временное Правительство начало чистку армии от монархического офицерства, уволив значительную часть также и генералитета. Но и присягнувшие ему «республиканские» военные не были едины. Разделение русского военного руководства, заложившее основу будущего противостояния «красных» и «белых», произошло в середине лета 1917 г. Борьбу против Временного правительства — но также и против «спасителя русской демократии» генерала Л.Г.Корнилова (который весной 1917 года лично возглавил арест Царской семьи и всегда говорил: «Что угодно, только не Романовы») — вел в это время бывший начальник Императорской военной разведки генерал Н.М.Потапов. Совместно с Потаповым действовали военный министр генерал-майор А.И.Верховский, главнокомандующий Северным фронтом генерал от инфантерии В.Н.Клембовский, начальник штаба и комендант Псковского гарнизона генерал-майор М.Д.Бонч-Бруевич. Все они затем готовили октябрьский переворот и стояли у истоков Красной Армии.

В сентябре 1917 года Керенский — вопреки даже прежним планам о созыве Учредительного собрания — объявляет Россию республикой. Это единоличное решение, совершенно нелегитимное с правовой точки зрения, немедленно вызывает к жизни альтернативные планы государственного строительства. Не будем забывать, что осенью 1917 года Государь и его семья были еще живы. Современный писатель и исследователь Олег Стрижак утверждает, что уже в сентябре 1917 года оформился «заговор генералов» разведки Генштаба во главе с генералом А.А.Самойло, целью которого было свержение Временного правительства и передача власти Съезду Советов Система Советов уже тогда была полностью противоположна буржуазно-демократической республике, к которой стремились Временное правительство и все политические партии того времени — от кадетов до социалистов (исключение составляла, быть может, часть эсеров). Она является цивилизационно иной, имеет очевидную связь со старинными русскими Земскими соборами — советами всея земли, с земским и губным самоуправлением, казачьим кругом, курултаями азиатских народов России, и даже с народным ополчением 1612-1613 гг. и при определенных условиях вполне совместима с монархией. Не случайно в 30-е годы идея «Царь и Советы» станет основой политической программы т.н. «младороссов». Вопрос был в том, как и куда развернуть Советы.

Так или иначе, ещё в июне 1917 года министр Временного правительства Церетели, социал-демократ, говорил: «Через ворота большевиков войдет генеральская контрреволюция». «Ге­не­раль­ская контрреволюция» Потапова, Верховского, Самойло и других была на самом деле попыткой нанести «упреждающий удар» как по (условно) «Керенскому — Милюкову», так и по (тоже условно) «Троцкому—Свердлову». Судьба Царя и Царской семьи тогда еще висела на волоске, и как развернулось бы все далее, неизвестно. Генералов тогда поддержала почти половина старого русского офицерства, переходившего к красным», но при этом не желавшая иметь ничего общего с коммунистическими фанатиками. Позже покойный владыка митрополит Питирим в шутку говорил о «стратегии редиски» — «сверху красное, внутри белое» — в дальнейшем и в Церкви, и в армии, и даже в партии.

23 ноября 1917 года Н.М.Потапов был назначен начальником Генштаба и управляющим Военным министерством, с декабря 1917 г. — управляющим делами Наркомвоена. 4 марта 1918 г. в Республике Советов был учрежден Высший военный совет, его возглавил генерал Бонч-Бруевич». Полковник Императорского Генерального штаба П.П.Лебедев стал начальником Штаба Красной Армии, полковник И.И.Вацетис — главнокомандующим Вооруженными силами Республики Советов, полковник Генерального штаба Б.М.Шапошников — начальником Оперативного управления Полевого штаба РККА (с 1937 года — sic! — начальником Генштаба РККА, в 1941-45 гг. — заместителем Сталина в НК обороны). Генерал-лейтенант Н.Д.Парский командовал Северным фронтом, генерал-майор Н.Н. Петин — Западным, Южным и Юго-Западным фронтами, генерал-майор Самойло — Северным и Восточным. Этот список можно продолжить. Флот вообще весь целиком находился в руках старого русского морского офицерства. Им руководили контр-адмиралы М.В.Иванов, В.М.Альтфатер, А.В.Нимитц, Балтийским флотом — вице-адмирал А.А.Развозов и др. Безпартийная прослойка адмиралов и капитанов существовала и была влиятельной на протяжении всей истории советского ВМФ.

«В пользу тезиса о том, что многие кадровые военные поступали на службу к большевикам, видя в них силу, которая в отличие от Временного правительства смогла навести порядок, обеспечить централизацию власти и отстаивала национальные интересы, говорит факт поступления в РККА многих высших офицеров старой армии, уволенных Временным правительством в ходе послереволюционной чистки армии от монархически настроенного генералитета» (Мухлисов Р. Н. Командиры РККА История становления офицерского корпуса РККА.

Следует ясно и четко сказать: в ходе революционных событий не «народ боролся против военной аристократии», как это представляют, «взаимно меняя знаки», «красные» и «белые» историки, а сама военная аристократия раскололась надвое. Как пишет Олег Стрижак, вокруг всех этих людей «возник своеобразный заговор молчания» — и в советские годы и, тем более, сейчас.

«Куда делись после Гражданской войны бывшие царские и белые офицеры, оставшиеся на службе Советской России? Почему среди полководцев Великой Отечественной войны почти нет этой категории кадровых военных? Считается, что офицеры, служащие в РККА, были уничтожены в период общего погрома в армии в 1937-38 годах. Но это не так. Основная масса русского офицерства, оставшегося или вернувшегося в СССР, была истреблена задолго до т.н. «Трагедии РККА» 1937 года. Наиболее значимый для судьбы Красной армии погром командного состава произошел не в 1937-1938 годах, как принято думать, а в 1921-1931 годах, когда были вычищены почти все офицеры и генералы Императорской армии в ходе «операции Весна»— чистки Красной Армии органами ОГПУ от бывших военспецов, то есть генералов и офицеров, служивших ранее в армии Российской Империи. Всего было арестовано более 3 тысяч человек, среди них были А. Снесарев, А. А. Свечин…» — указывал в журнале «Знание-сила» Б.Соколов.

Публикуемые сегодня — пусть и в очень ограниченных объемах — данные о событиях «гражданской войны» уже сейчас постепенно складываются в некую новую картину, которая никак не вписывается ни в «белую», ни в «красную апологетику». С одной стороны — «мировая революция» — с обеих сторон — и красной, и белой. С другой — историческая Россия, воплощенная в эти «черные годы» отступничества только в Царе и его Семье. С третьей — попытки военной контрреволюции (с участием еще и русской Императорской разведки) — также с обеих противостоящих сторон — и «белой», и «красной» и против обеих.
Однако — безуспешно. По крайней мере — в ближней перспективе событий. «Внедренная» в «государственное тело» заведомо ложная, «с неверной последовательностью цветоперехода» «алхимическая формула» революции заведомо обрекала Россию на новый виток «мировой пытки». Формула задается как формула «великого срыва», каковой и стала русская история ХХ века — если брать ее в полном объеме.

Неизменной была и остается только Божья правда. Она очень проста: “Если бы наш народ оказался бы достойным своего Царя, если бы Россия до конца пошла за ним, она в единении с ним смыла бы с себя все соблазны внутренней измены своему назначению… Но все грехи, все соблазны, все измены, подготовленные и взращенные за предыдущие годы, сплелись для того, чтобы заставить русский народ изменить своему царю. И мы изменили. А тогда, чтобы спасти драгоценнейшее — душу народную, нужно стало, чтобы пришли страшные бедствия, страшные муки… Итак: даже самая страшная Божия кара — предание человека или народа сатане во измождение плоти, является знаком милости Божией: да дух спасается» (Еп. Нафанаил. «Если бы не было революции». Русское Возрождение. П — М — Н-Й,.1978, N/ 4).