Туофикеа — общественные новости

Знаменитый кинорежиссер Андрей Кончаловский симпатизирует несогласным с Болотной и не принимает клерикализации России. При этом революция стране не грозит — «мы еще не коснулись дна».

В интервью РБК Кончаловский признал, что «люди, которые являются гражданами и как-то выражают свое мнение, составляют ничтожную часть российского государства, и их можно не принимать во внимание». «Я написал большую статью о том, что есть малый народ и большой народ, европейский народ и гигантский российский народ. Гигантский российский народ никогда не имел гражданского сознания. Все мои идеи воспринимаются чрезвычайно критически нормальными российскими людьми. Если бы 30% населения страны воспринимало мои мысли как должное, это была бы другая страна», — говорит новый президент киноакадемии «Ника».

По мнению Кончаловского, в России нет общества. «Как сказал один африканский социолог, у нас в Африке hardware демократический, а software авторитарный. Это очень подходит к российской формуле».

«На мой взгляд, российская Церковь находится в удручающем состоянии. Во-первых, я согласен с Антоном Павловичем, русский человек о религии не знает ничего либо знает очень мало, и потом религия — это не ритуал, это ощущение своих обязанностей — сначала перед собой, перед семьей, а потом перед Богом. Если не будет ответственности перед семьей, 1,5 тыс. малолетних детей в год будут изнасилованы и убиты, как у нас сейчас происходит», — отмечает кинорежиссер.

По его словам, видимость демократии в России можно преодолеть. Царь «Петр — предатель своего класса, политический, — считает Кончаловский. — У нас должен появиться президент, диктатор, который будет предателем своего класса, а такого нет пока. Это может быть любой человек, который получит власть и поймет, что необходимо делать. Необязательно быть в оппозиции сегодня, чтобы стать Петром».

«Интеллигенция в России — это те, кто думает, что знает, как изменить жизнь в стране. Они должны были бы иметь какое-то место во власти, но почему-то им всегда этих мест не хватает. Когда человек попадает во власть, он перестает быть интеллигентом», — предостерегает Кончаловский, — Он хочет разрушать до тех пор, пока не достиг власти, а дальше он хочет сохранить».

Добавим, эксперт Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич делит россиян примерно на такие же группы, как описано у Кончаловского. Она видит провал российского протестного движения в структуре населения и укоренившихся в нем противоречиях. По словам Зубаревич, в настоящее время в «стране параллельно сосуществуют, по крайней мере, четыре общества, которые хотя и говорят на одном языке, но имеют между собой мало общего».

Первая группа (20-30% от всего населения), пишет немецкое издание Frankfurter Rundschau (перевод — InoPressa) со ссылкой на журналистку Ангелину Давыдову, — мобильные креативные и недовольные граждане, в число которых входят офисные сотрудники, малые и средние предприниматели, квалифицированный персонал. Эта группа, использующая в качестве своего основного источника информации интернет и соцсети, недовольна масштабной коррупции, отсутствием инвестиций и достойной работы.

Вторая группа (25%) проживает в средних промышленных городах и занята на больших экономически неэффективных предприятиях, вследствие чего она практически не готова к экономическим изменениям. Это маломобильная «Россия-2», постоянно борющаяся за рабочие места и свои социальные права и очень падкая на обещания любого рода.

Самой же многочисленной является третья группа, составляющая 38% россиян. Ее представители живут в маленьких городах, поселках и деревнях, и политика Москвы их практически не затрагивает. Люди, принадлежащие к «России-3», считают себя аполитичными, а потому представляют незначительный потенциал для протестов, который все же мог бы возрасти, если бы ухудшилось их экономическое положение — например, если бы им задерживали или вовсе не платили зарплату и пенсии.

«Четвертая Россия» — жители национальных республик Северного Кавказа и Южной Сибири (6%). «Россия-4» обильно пользуется государственными дотациями.