Туофикеа — общественные новости

За кампанией угроз со стороны КНДР прошла незамеченной информация о преступлениях Пхеньяна против человечности.

Северная Корея продолжает угрожать США и Южной Корее. 20 марта вечером южнокорейские компьютеры и серверы поразил вирус, из-за которого не смогли нормально работать банки и некоторые средства информации, включая телевизионные станции. В общей сложности было поражено 32 тысячи компьютеров и серверов. Подозрение пало на Северную Корею. Об этом написали все. Что осталось вне поля зрения в тот же день, так это решение Совета ООН по правам человека создать специальную комиссию для расследования северокорейской системы лагерей и других массовых нарушений прав человека, которые, по мнению специального докладчика Организации Объединенных Наций, могут быть приравнены к преступлению против человечности. Марзуки Дарусман в штаб-квартире совета в Женеве оценил, что в системе северокорейского ГУЛАГа находится около 200 тысяч человек.

Эти данные совпадают с информацией, которую удалось собрать неправительственной организации под названием «Всемирная христианская солидарность». 2007 году организация опубликовала доклад под названием «Северная Корея: вопрос, требующий ответа, призыв, требующий действия». Их требования стали поддерживать другие НКО, и в 2011 году была сформирована коалиция из 40 организаций, выступающих за создание специальной международной комиссии по расследованию ситуации с правами человека в Северной Корее. Она называется «Международная коалиция за прекращение преступлений против человечности в Северной Корее».

Специалист по КНДР во «Всемирной христианской солидарности» Бенедикт Роджерс говорит, что в ходе исследования его больше всего поразило то, что система ГУЛАГа в целом и система северокорейского ГУЛАГа в частности не оставляет места для инакомыслия. В Северной Корее невозможно мыслить иначе, чем предписано режимом, невозможно думать иначе, невозможно высказать свои убеждения и мнения, невозможно иметь в голове идеи, отличные или рассматриваемые властями как оппозиционные правящей системе, династии Кимов, говорит Роджерс. Это, по его мнению, коренным образом отличает Северную Корею от других диктатур. Например, даже в самые плохие времена в Бирме, которой также занималась «Всемирная христианская солидарность», оставалось хоть какое-то пространство для гражданского общества. Конечно, за это многие были посажены в тюрьмы, а лидер демократического движения в стране Аун Сан Су Чжи провела долгие годы под домашним арестом. Но в Бирме все равно была организованная оппозиция. В Северной Корее же всему этому вообще нет места. И созданная система подавления инакомыслия абсолютно бесчеловечна.

Одна из историй, которая потрясла мировое общественное мнение в последние годы, – жизнь человека по имени Чин Дон-Ук. Роджерс отмечает, что Северная Корея уникальна тем, что в ней проводится политика наказания «по родственным связям» с наказанным. Если вы совершите то, что власти считают политическим преступлением, то ваши дети и внуки могут также оказаться в лагере. Так вот, Чин Дон-Ук не просто был ребенком политических заключенных, он родился в лагере.

О Чин Дон-Уке уже написана книга: «Побег из лагеря номер 14». Есть такое выражение: он вырос без любви. Так вот, этот человек в буквальном смысле слова вырос без таких понятий, как любовь, доверие и доброта. Его жизнь состояла из побоев, голода и рабского труда. Его характер формировался в подчинении охране, доносах на других заключенных и краже еды, когда это было возможно. Когда Чину было 14 лет, у него на глазах убили его мать и старшего брата, что не вызвало у него ни жалости, ни огорчения. На самом деле, это он сам, повинуясь тюремным инструкциям, сообщил охране о том, что мать и брат хотят бежать из лагеря. Когда он был маленьким, он воровал у матери еду – кукурузу и похлебку из кислой капусты. Она его за это била, иногда даже очень жестоко. Но он не понимал, что обрекает мать на голод. Он рассматривал ее как соперника в борьбе за выживание.

Он не получил награды за донос о готовящемся побеге. Наоборот, его отвезли в подземный бункер и пытали как сына изменницы. Автор книги «Побег из лагеря 14» Блейн Харден описывает его так: «Истощенный от недоедания, он вырос маленького роста и очень худой. У него отвисли руки из-за тяжелого труда в детском возрасте. Его поясница и ягодичные мышцы покрыты ожогами. На коже над пупком шрам от крючка, за который его подвешивали над огнем. На лодыжках порезы от цепей, на которых его подвешивали вниз головой в одиночной камере. На среднем пальце правой руки не хватает одной фаланги – его наказал охранник за то, что он уронил швейную машину на пол в пошивочном цехе. Его голени в порезах и шрамах от электрической колючей проволоки, которая не смогла удержать его в лагере № 14».

Его выращивали для того, чтобы он работал – до смерти, то есть, возможно, лет до 40. Он никого не знал за пределами лагеря номер 14. Когда ему было 23 года, он убежал и смог за 4 года пробраться через Северную Корею – голодную и более хаотичную версию того же лагеря 14, но больших размеров – в Китай, а затем в США. Он – единственный рожденный в северокорейском ГУЛАГе, кому удалось вырваться на свободу. Сейчас к нему постепенно приходит сознание того, что его растили в нечеловеческих условиях. Он учится понимать, что такое мораль и чувства.

Как говорится в книге о Чине, северокорейский ГУЛАГ существует уже в два раза дольше, чем сталинский, и в 12 раз дольше, чем нацистские концлагеря. Северокорейские лагеря видны со спутников. Один из них по площади больше Лос-Анджелеса, где Чин сейчас живет.

В январе 2004 года бывший прокурор и армейский судья Джошуа Стэнтон открыл блог «Единая свободная Корея». Совмещая показания свидетелей и виды GoogleEarth, ему удалось составить базу данных о северокорейском ГУЛАГе.,

Бенедикт Роджерс из «Всемирной христианской солидарности» говорит, что абсолютное большинство политических заключенных в Северной Корее – это не те люди, которых можно назвать политическими заключенными в классическом смысле слова. Это не диссиденты, это не те люди, которые постоянно и сознательно противостоят режиму. Они совершили то, что режим считает преступлением, очень часто случайно. Например, сели на газету, в которой напечатана фотография Ким Чен Ира. Или их поймали за тем, что они слушают какое-то иностранное радио.