Туофикеа — общественные новости

— Сколько-сколько заплатят? 500 рублей? Вот козлы. Я думала, 800 будет. Знала бы сразу — пошла бы на юмористическую передачу. Там 700 рублей обещали заплатить, хотя и съемки подольше, но хоть этих кретинов не надо слушать! — эмоционально жаловалась мне женщина предпенсионного возраста, с которой мы шли на съемку передачи Владимира Соловьева.

— А разве вам просто так не любопытно на это из студии посмотреть? — попытался я хоть как-то ее утешить.
— Любопытно смотреть дома, по телевизору. И что-нибудь другое, — безапелляционно заявила она.

В середине февраля ведущий «Вестей недели» Дмитрий Киселев получил от президента Путина орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени, окончательно утвердившись в роли главного телепропагандиста страны настоящего момента. Кажется, его коллега по каналу «Россия 1» и другой ветеран того же цеха Владимир Соловьев воспринял это как вызов и решил дать бой. Уже на следующей неделе в расписании «России 1» стояло четыре спецвыпуска передачи Соловьева про Украину. Ведущий резюмировал происходящее на Майдане в компании самых видных экспертов — депутатов Жириновского, Железняка, Яровой и других известных специалистов. Причем если последние годы приучили нас к тому, что в подобных передачах рядом с маститыми персонажами ставят одного-двух фриков из штатных либералов, которых методично размазывают в эфире, то по теме Украины у ВГТРК сейчас не бывает людей, которые могли бы представлять хотя бы какое-то нейтральное мнение. Чтобы проникнуться духом современного ВГТРК, я отправился зрителем в студию на съемку передачи Соловьева и неожиданно увидел, как рупор пропаганды уступил братскую Украину Майдану.

Передача Соловьева называется «Воскресный вечер» — и не важно, что в этот день она выходила в пятницу. Я смотрел ее в предыдущие два дня — среду и четверг, — поражаясь каждой секунде эфира. Гости студии с напряженными мышцами лица наперебой требовали от Януковича, чтобы тот разогнал Майдан оружием, «выжег украинских фашистов напалмом». Но в пятницу дух Януковича рухнул — и президент сперва подписал договор с оппозицией, а потом исчез. А ведь искренне за него переживали и бескомпромиссно боролись за его власть — больше, чем сам Янукович, — только две категории людей: его подчиненные и сотрудники российских федеральных каналов. Вот уж кого новости из Киева в пятницу должны были ошеломить и повергнуть в траур: выражаясь их же языком, Янукович сдал их вместе с бойцами «Беркута» фашистам с Майдана.

Но, конечно, никаким трауром и не пахло. Зашедший вразвалочку ведущий Соловьев бодро поздравил всех присутствующих с очередной золотой медалью сборной России на Олимпиаде, а потом озаботился тем, сколько медалей России на Олимпиаде принесли натурализованные иностранцы. О существовании Украины Соловьев вместе с гостями вспомнили только с началом эфира.

Попасть в студию передачи Соловьева проще, чем могло показаться: в интернете висят объявления десятка компаний, ежедневно набирающих по Москве тысячи «актеров массовых сцен», а проще говоря — массовку. Главное требование — российское или белорусское гражданство (украинского гражданина на моих глазах действительно отбраковали). Люди в массовку идут в основном пожилые, желающие получить прибавку к пенсии, но есть женщины и мужчины в возрасте 30-40 лет, которые занимаются этим почти профессионально, и студенты:

— О, Юлька, а ты завтра идешь? На новую какую-то передачу? Да брось ты это, пошли со мной лучше! Завтра будет митинг Жириновского, обещают полторы заплатить, ну и налить по чарочке! — игриво зазывал небритый дядька в потрепанном пиджаке свою знакомую, случайно встреченную на съемке у Соловьева. Юлька немного помялась, еще раз переспросила, сколько заплатят, и, к радости дядьки, согласилась.

— О чем говорить-то сегодня будут? Опять про Украину? Да задолбали, все тянут и тянут одно то же, — сетовала подруге дама, пришедшая на третью передачу Соловьева подряд.

— Ой да! Я уже устала все это слушать. Но эти украинцы же — чисто уроды! У них там че, башки нету, что ли? — ответила ей подруга, а затем авторитетно добавила, — у них же там горох кончился! И что они делать теперь будут?

Следивший за их разговором подвыпивший мужчина с усами тоже решил высказаться:
— Ничему Януковича жизнь не учит. Вот тут же, у Соловьева, умные люди ему советуют-советует, а он не слушает! Да ведь надо просто зайти войсками на Майдан с той стороны, откуда не ждут, и выгнать всех! Ну, если не получится так, то можно и напалмом их бахнуть! Чтоб строго, но по закону полагается, это, как полагается.

Но тут толкового эксперта из массовки перебила заставка передачи, теперь похожие мысли следовало начать выражать депутатам и политологам. Причем до эфира люди из массовки мне жаловались, что не на каждый эфир легко попасть: если ходишь часто на одну и ту же передачу, то администратор может перестать тебя пускать, так как лицо примелькалось. Но правило, действующее по отношению к массовке, увы, не действует по отношению к гостям передачи. К третьему спецвыпуску программы Соловьева про Украину почти все спикеры приходили в предыдущие два выхода передачи — кроме некоего писателя Олеся Бузины, депутата Железняка, бывшего депутата Затулина. На этот раз к ним еще присоединился телеведущий Максим Шевченко, на фоне собеседников выглядевший одним из самых разумных людей на планете.

— Есть вещи, которые неприемлемы: это стравливание украинцев и русских, которое мы наблюдаем в медийном пространстве. Совершенно не в интересах России противопоставлять одну часть Украины другой части, — смело объявлял Максим Шевченко. Но, правда, оговорился, что, конечно, не подразумевает под инструментом стравливания передачу Соловьева. Что характерно, позже в ней был показан сюжет о том, как восточная Украина жаждет закрыть угольные шахты в Донбассе.

— Эту передачу можно смело начать с минуты молчания по тем, кто погиб на Украине, и по тому, что там будет происходить далее, — заявил депутат Железняк, чья коллега по партии Ирина Яровая двумя днями ранее с того же места призывала подавить протесты оружием.

— Мы с Сергеем Глазьевым создали благотворительный фонд «Мы все — «Беркут»»! — пафосно рапортовал экс-депутат Затулин, находящийся сейчас вместе с Глазьевым на украинских заработках.

В день поражения Януковича гости передачи Соловьева продолжали со вкусом осуждать украинскую оппозицию, но забыли все слова, которыми называли ее в предыдущие выпуски, — террористы, мародеры и боевики. Гости забыли об угрозе гражданской войны и погромов в Киеве, которыми они сами пугали из той же студии. Только сюжеты, видимо, смонтированные еще в предыдущий день, были полны той лексики, которую порастеряли спикеры. А сами они как будто оставили Украину на растерзание Майдану и обещанной ими же гражданской войне.

В риторике сдал даже сам Соловьев (куда уж ему теперь угнаться за Киселевым), хотя главных качеств так и не утратил, обрывая гостей софистическими высказываниями и совершенно искренне жалуясь в прямом эфире федерального канала на микроблогеров, обижающих его в твиттере.

Пафос передачи распространился на общение гостей в рекламных паузах лишь однажды: когда депутат Железняк попробовал доказать Максиму Шевченко, что русские националисты поехали на Майдан перенимать опыт украинских националистов.

— Сергей, да вы что, украинские и русские националисты ведь терпеть друг друга не могут, — пытался переубедить депутата Шевченко.
— Я открывал интернет и видел там фотографии! — не сдавался Железняк, тряся айпэдом перед телеведущим во время перерыва. — У русских националистов там палатка на Майдане. Ну сейчас что-то ничего, не грузятся, но такие фотографии есть!

— А я вообще считаю, что обсуждать личную жизнь политиков — неправильно, — ни к селу ни к городу заметил Владимир Соловьев. — Ну вы же слышали, что Собянин разводится?
— Да, но когда речь заходит о личной жизни федеральных чиновников — это бывает уместно в связи с вопросами возможной коррупции, — аккуратно возразил Шевченко.
— Ну а какая у Собянина коррупция?
— А все разговоры про его жену и брусчатку — это просто злые слухи? — как-то неуверенно переспросил Шевченко, выступавший на мэрских выборах в Москве доверенным лицом Собянина и даже ведущим победного митинга градоначальника.
— Что вы, она святая женщина! — убедительно ответил ему Владимир Соловьев.

Сидевшие поблизости со мной зрители оживились лишь однажды — когда было включение корреспондента ВГТРК из Киева.
— О, гляди-ка, помылся, похоже! — одобрительно переговаривались женщины в студии.
В основном же аудитория в зале вообще не особо понимала, о чем идет речь, но рефлекторно хлопала выступающим вслед за администратором в студии, которая подавала сигнал, когда это следует делать.

— Ерунда какая. Говорили-говорили два часа, а так ничего и непонятно! Чего это Янукович так и не разогнал Майдан, — продолжила жаловаться мне женщина, которая до этого расстраивалась, что за участие в массовке заплатят меньше, чем она рассчитывала.
— А на какую передачу вам понравилось ходить? — поинтересовался у нее я.
— Лучше всего на передаче «Здоровье» у Елены Малышевой было. Я туда как-то пришла в качестве гостя, жаловалась на понос. Заплатили полторы тысячи и отпустили быстро! — ответила она, мечтательно закатив глаза. Спрашивать у нее, с какими болезнями пришли гости к Соловьеву, я не решился.