Туофикеа — общественные новости

К Любови Михайловне Ярошенко мы приехали почти одновременно со «скорой». Медики ставили женщине капельницу. Дверь нам открыл фельдшер. «А я переживала, вдруг заблудитесь в нашем садоводческом товариществе, а я не смогу на телефон ответить», — говорит хозяйка и порывается угостить нас чаем. Звонит внуку, чтобы купил торт.

Ощущения, что в дом пришла беда, нет. Нет слез и причитаний. И не потому, что этой пожилой женщине не больно. Сердце матери разрывается. Это видно по самым незначительным деталям. Просто ей сейчас до зарезу нужно не сломаться и верить.

Любови Михайловне 73 года. Когда с сыном случилась беда, пенсионерка села на самолет и полетела в Америку. В одиночку, не зная языка, с высоким давлением. И картой Нью-Йорка…

В 2010 году, напомним, ростовчанин Константин Ярошенко был задержан в Либерии сотрудниками американских спецслужб, а затем экстрадирован в США. Его обвинили в попытке переправить в США четыре тонны кокаина. Российский летчик свою вину не признал. В 2011 году он был приговорен к двадцати годам тюрьмы.

— Самый мой страшный день — день приговора, — говорит Любовь Михайловна. — 12 присяжных вынесли вердикт «виновен», и я чуть не потеряла сознание. Приехала домой, посмотрела на икону «Тайная вечеря», ее Костя привез из Киева, и выбросила. Сняла все иконы со стены, и они тоже полетели вон. Как мог Бог допустить такую несправедливость? Потом ходила по двору, собирала иконы и просила прощения. Никогда нельзя терять веру.

А вы верите в то, что он не замешан в истории с наркотиками? Заработать кучу денег — всегда огромный соблазн…

Любовь Ярошенко: Это провокация. Костя попал под раздачу в связи с историей Бута. Ему ведь предлагали дать показания против него, но мой сын в глаза не видел этого человека. И присяжные, я думаю, не верили, что Костя виновен. Они три дня заседали… А в последний день у них будто бы сломались компьютеры. Судья спросил, есть ли люди, которые могут починить. Один из представителей стороны обвинения зашел к присяжным, починил компьютер, и вскоре те вышли с готовым вердиктом. У одной из женщин-присяжных, когда она голосовала за то, что Костя виновен, в глазах слезы стояли. Она, думаю, знала, что берет грех на душу.

Трудно было решиться в одиночку лететь через океан?

Любовь Ярошенко: Конечно, было страшно. Стою в огромном терминале. Никто меня не встречает, денег на телефоне нет. Наши операторы пообещали, что подключат роуминг, и обманули. Подошла к полицейскому, на пальцах объяснила, что не могу позвонить. Он кивнул, тоже знаками объяснил, мол, пишите телефон, и набрал нужный мне номер. А знакомые, которые должны были меня встретить, оказывается, меня потеряли. Когда, наконец, мы нашли друг друга, я села в машину и успокоилась. Потом уже сама по Нью-Йорку ездила.

У Константина был американский адвокат. Он дорого вам обошелся?

Любовь Ярошенко: 178 тысяч долларов у меня ушло на адвоката. Мы продали все, что было. Дочь сейчас с детьми в общежитии живет. Оставили только дом, который с мужем строили как дачу. И все равно деньги пришлось занимать. Как-то набралась смелости и позвонила адвокату: ты же проиграл дело, возврати хотя бы часть денег. Но увы…

А кто сейчас оплачивает услуги адвоката? Вам как-то помогают с деньгами?

Любовь Ярошенко: Фонд помощи соотечественникам оплачивает услуги адвоката Алексея Тарасова, он защищает сейчас сына по рекомендации российского посольства в Вашингтоне. Родной завод тоже помог. У нас же целая династия работает на вертолетном заводе. И я, и супруг, и Костя девять лет там работал, пока в 90-х годах ему не пришлось уехать в Африку.

Вы сейчас тесно общаетесь с российским МИДом. Что вам обещают?

Любовь Ярошенко: В Госдуме я встречалась с главой российского МИДа Сергеем Лавровым, он обнял меня и сказал: «Любовь Михайловна, за Костю будем бороться». Но я не могу ждать. Иначе Костя умрет. Медики дали заключение, что нужна операция. Но тюремные медики вынесли свой вердикт — «здоров». Если с сыном что-то случится, я готова перед посольством США вспыхнуть факелом.

После приговора вы виделись с сыном?

Любовь Ярошенко: В 2012 году надо было собрать документы для апелляции, и я опять полетела в Америку. Мне дали свидание с сыном. Из молодого, здорового, красивого мужчины Костя превратился в худого маленького беззубого старичка. Я виду не подала, а потом, когда выехали за пределы тюрьмы, попросила остановить машину и криком кричала…

Тем временем

Защита полагает, что Константин Ярошенко стал жертвой провокации. Недавно она предоставила новые аргументы, которые полностью опровергают вину летчика. Сам Константин Ярошенко требует нового — открытого — судебного процесса.