Туофикеа — общественные новости

«Когда мы пришли в Россию, мы были уверены, что встретимся с марксистскими унтерменшами азиатского типа и варварской культуры. Так нам внушала наша пропаганда. И она во многом была права», — сказал на одном из допросов уже после окончания войны лидер национал-социалистической партии Бельгии Леон Дегрелль.

Его слова мы приводим не случайно — сам фюрер Адольф Гитлер когда-то произнес: «Если бы у меня был сын, я бы хотел, чтобы он был такой, как Дегрелль». Бельгийский нацист в полной мере разделял мнения высоких немецких покровителей — славяне не доросли до того, чтобы занимать равноценное место в семье европейских народов. Многочисленные расшифрованные письма немецких солдат к родным подтверждают — все славянские нации, в том числе и русские, были для армий Рейха не более чем людьми «второго сорта». Тем более шокирующим и постыдным выглядит тот факт, что представители славянских народов приняли прямое либо косвенное участие в походе Гитлера на Восток, т. е. в агрессии против СССР, в т. ч. против русского народа. В рамках нашего фронт-проекта мы рассказываем о планах Польши относительно совместного с Германией похода на Восток и расчленения СССР, о диверсиях антисоветски настроенных поляков в тылу советских войск в годы Второй мировой войны, об участии хорватских частей вермахта и сербского подразделения СС в войне против СССР. Но были и другие примеры славянской «подмоги», оказанной Гитлеру.

Например, Болгария, управляемая царем Борисом III (годы правления — 1918-1943), стала верным сателлитом Германии на Балканах. Царь Борис, представитель саксонской Саксен-Кобург-Готской династии, всячески заискивал перед Гитлером еще до войны и даже убедил его в том, что болгары — это на самом деле потомки родственных германцам фракийцев, а на славянский язык они якобы перешли только в средние века, да и то лишь по «страшному стечению обстоятельств». Гитлер за это с барского плеча подарил новоиспеченным «фракийцам» небольшой кусок территории, отнятый у другого своего союзника — Румынии, а также присоединил к Болгарии Северную Грецию вплоть до Салоник с широким выходом к Эгейскому морю, и югославскую Македонию до Охридского озера включительно.

Апофеозом предвоенного обмена любезностями стало присоединение Болгарии в марте 1941 года к военно-политическому пакту «Рим — Берлин — Токио».

Впрочем, немцы комфортно чувствовали себя в Болгарии еще за несколько месяцев до подписания этого пакта. Генштаб Рейха подготовил план операции «Марита» по захвату Балкан с учетом дислокации частей вермахта и люфтваффе именно на болгарской территории. Именно оттуда вермахт нанес удары по незащищенным флангам греческих и югославских войск в апреле 1941 года.

Что же касается войны против СССР, то справедливости ради надо сказать, что никакого единодушного одобрения болгарами этой затеи не было. Напротив, эта идея вызвала отторжение как у рядовых граждан, так и у значительной части политического истеблишмента страны — причем не только у коммунистов, социалистов или «земледельцев» (партия левого толка, чем-то напоминающая русских эсеров начала ХХ века. — Прим. ред.). Эти идеологически близкие большевикам организации были в Болгарии под запретом, а их активисты томились в концлагерях. Однако против войны с русскими возражали и авторитетные правые партии, и, что самое важное, представители генералитета. Даже местные нацисты во главе с бывшим премьер-министром Александром Цанковым, организатором фашистского переворота 1923 года, и те считали, что ни в коем случае нельзя отправлять болгарские войска на Восточный фронт.

Тем не менее Борис III по настоянию Гитлера все же предоставил немцам военно-морские базы на Черноморском побережье и свои аэродромы, а болгарская авиация и флот были привлечены к охране морских конвоев стран гитлеровской «Оси» на участке между румынской Констанцей и Босфором.

Кроме того, болгарская авиация и ПВО стали первым эшелоном обороны нефтепромыслов в румынском Плоешти от налетов англо-американской авиации.

По мере того как разгоралась партизанская война в Греции и Югославии, Болгария отправила туда в январе 1942 года сразу 7 дивизий, которые подменили немецкие части, отправляемые на Восточный фронт. К 1944 году страна поставила под ружье три армии общим числом почти 600 000 солдат и офицеров. Впрочем, когда в сентябре 1944 года советские войска 3-го Украинского фронта под командованием будущего маршала Толбухина перешли границу Болгарии, в стране сразу же забыли про «фракийское происхождение», произошла организованная коммунистами революция, и дальше болгарские войска воевали уже на советской стороне.

А вот Словакия приняла прямое участие в агрессии против СССР. Уже 26 июня 1941 года на Восточный фронт отправилась словацкая экспедиционная армейская группа под командованием министра обороны страны, генерала Фердинанда Катлоса.

Общая численность группы составляла 45 000 солдат и офицеров. Вскоре группа была реорганизована и разделена на две дивизии — 1-ю моторизованную и 2-ю охранную. Первая воевала против советских войск на Украине и юге РСФСР, дошла до Туапсе и вместе с немцами и румынами неудачно его штурмовала. Охранная же дивизия была брошена на борьбу с партизанами в районе Житомира, а затем — Минска. Однако не все словаки зверствовали на оккупированных территориях: напротив, видя, что вытворяют немцы, многие стали переходить на сторону партизан. Показателен в этом смысле пример Яна Налепки, начальника штаба 101-го словацкого полка, в составе вермахта воевавшего на советско-германском фронте. Налепка создал в полку подпольную антифашистскую патриотическую группу и в начале 1942 года установил связь с советскими партизанами. 15 мая 1943 года он с группой офицеров и солдат полка перешел на сторону партизан, воссоединившись с ними в районе деревни Ремезы (ныне Ельский район Гомельской области, Беларусь). В партизанском соединении Сабурова Налепка был назначен командиром партизанского отряда, сформированного из бывших словацких военнослужащих. В ноябре 1943 года Ян Налепка погиб во время боев на Житомирщине и был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза.

Что касается словацких дивизий вермахта, то немцам в итоге пришлось переформировать их в строительные части и убрать подальше от Восточного фронта.

Но вот что любопытно: согласно официальным данным Минобороны России, по итогам войны в лагерях НКВД оказалось почти 70 000 военнослужащих из рядов вермахта, назвавших себя чехами и словаками. При этом военнопленных из словацкой армии оказалось только 5200.

Получается, что количество только пленных чехов, воевавших против СССР, составило почти 65 000! Это притом, что Чехии официально вообще не существовало: был «Протекторат Богемия и Моравия» (под таким названием в 1939 году в состав Третьего рейха вошли оставшиеся после раздела Чехословакии земли). Причем чехов, в отличие от судетских немцев, в вермахт не призывали. По логике остается только одно объяснение: они сами выдавали себя за «граждан Третьего рейха немецкого происхождения» и, только оказавшись в советском плену, поспешили заявить: «Да мы, вообще-то, чехи…»

А бояться им было чего: чехи внесли немалый вклад в укрепление немецкой военной мощи. Так, концерн «Шкода» всю войну выпускал немецкий танк Pz Kpfw 135 (счет шел на тысячи), внедорожники, газогенераторные грузовики, тяжелые гусеничные тягачи.

Подсобили чехи Рейху и в небе. Разведчик-корректировщик «Фокке-Вульф-189» (та самая «рама», что так досаждала всю войну нашим солдатам) изготовлялся на пражском заводе «Аэро». Причем, судя по воспоминаниям немецких военачальников, чешские «труженики тыла» работали без перебоев с самого момента оккупации. И только в марте 1945 года из-за воздушных налетов были вынуждены сократить объемы производства на 50%.