Туофикеа — общественные новости

Декан Высшей школы телевидения МГУ, главный редактор журнала «Политический класс» известный публицист и политолог Виталий Третьяков оценивает риски современной России, роль Путина в новейшей истории страны, объясняет причины своих политических предпочтений.

— Виталий Товиевич, против России продолжает вестись информационная война. Каковы на современном этапе её методы и практика?

— Приёмы информационной войны известны: взять часть правды и выдать за полную правду или обернуть её в определённую оболочку, остальную часть оболочки заполнить ложью в расчёте на то, что клюнут на правду, но вместе с ней проглотят и ложь. Всё это приёмы, отработанные неоднократно.

Я такой пример хотел бы привести. Он, возможно, имеет косвенное отношение к нашей теме, но прямое к использованию информационного оружия. Вот эта норвежская история со взрывом в Осло, ужасной бойней на острове, учинённой идейным или физиологическим маньяком Брейвиком. Вот сейчас в Интернете — во всяком случае, в русскоязычном Интернете — активно цитируются его высказывания. И часто в качестве первой строчки рекламируемых новостей там вижу: «Брейвик поддерживает Путина», «любит Путина» и так далее, вплоть до того, что он идейный ученик и последователь Путина.

И дальше в комментариях скрытыми или открытыми противниками Путина к этим вырванным из контекста отдельным высказываниям маньяка, ещё неизвестно, подлинным или нет, подвёрстываются уж совсем нелепые, абсурдные выводы и заключения. То есть Путин всеми правдами и неправдами ментально притягивается к громкому преступлению.

Видит Бог, для этого требуется либо какая-то больная извращённая фантазия, либо это делается специально, с совершенно определёнными конкретными целями, чтобы любыми способами, всеми доступными и недоступными средствами опорочить, облить грязью Путина. Но если специально, значит, по заданию. Правильно? Вопрос только в том, какое это задание — внутреннее или внешнее.

Но ясно одно: раз Путин — враг, значит, его нужно ругать. Пришивать и притягивать к любому событию кровавому, где только есть возможность. Вот раз Брейвик упомянул Путина, будем это раскручивать в качестве центральной темы, будем усиленно насаждать в общественное сознание мнение, что этот маньяк и убийца — якобы его сторонник.

А то, что сам Путин просто не имеет никакого отношения к тому, что его там кто-то цитирует или ссылается на его высказывания, абсолютно никого не интересует. Главное — замазать, оболгать, приписать кровь, насилие. И ради этого используют любые методы — даже самые подлые и грязные.

Вот типичный пример, приём из арсенала той самой холодной войны. Но тогда она помимо информационной включала в себя ещё элементы горячей войны. Сейчас этого, к счастью, нет.

— Помимо дискредитации страны, первых лиц государства информационная война, наверное, преследует и другие цели?

— Несомненно. С момента ввода войск США, объединённой коалиции в Афганистан после 2001 года в западных СМИ, но особенно в американских, всё больше и больше высказывается сомнений по проблемам того, насколько эффективна эта война, насколько она нужна.

Но главный вопрос всё-таки заключается в другом, и он остаётся в повестке дня: действия США и всех остальных участвующих в операции стран в Афганистане — это благо или нет? По этому поводу российскими экспертами, не всеми, конечно, потому что у нас есть вполне коллаборационистски настроенные эксперты, и западными экспертами на разных конференциях постоянно ведутся споры.

Происходит это далеко не случайно и не из праздного любопытства. В частности, ещё и потому, что Россию пытаются втянуть в эту оккупацию. Понятное дело, что прежде нужно уговорить президента, премьер-министра — этим занимаются одни люди. А другие занимаются тем, что российских экспертов уговаривают, что это бы нужно сделать, что это в интересах вашей страны и так далее.

Я, естественно, тоже в подобных дискуссиях участвую. Какова моя позиция? Поскольку долго вести спор на эту тему бессмысленно — всё равно у каждого своя точка зрения, — то я говорю: давайте всё-таки договоримся об одной бухгалтерии, а не о двух.

Я готов как эксперт рассматривать аргументы в пользу участия России в оккупации Афганистана, но только после того как вы признаете, что раз ваша оккупация Афганистана сегодня не преступна, а во благо мира и афганского народа, то тогда и советские действия там тоже были во благо мира и афганского народа.

Но до сих пор, даже после того, как западная коалиция перебила там больше мирных жителей, чем все советские войска вместе взятые, и сделала для развития Афганистана, для модернизации этой страны в тысячу раз меньше, чем сделал Советский Союз, тем не менее действия советских войск продолжают называть на Западе преступными, а свои — благородными. Почему? Вот как только вы согласитесь признать, что раз наши действия в этой стране были преступные, то и ваши преступные, или раз ваши благородные, то и наши тоже благородные, т. е. либо-либо, — вот тогда я готов перейти к следующему вопросу и обсуждать с вами, как и на каких условиях может Россия поддерживать и участвовать в военных действиях вместе с западной коалицией. Но пока вы этого не сказали, обсуждать нечего, потому что вы нам предлагаете признать ваши двойные стандарты и играть по вашим правилам. Вы выступаете как шулеры. А мы что, должны вам верить? Нет, всё равно продолжают настаивать — наши действия хороши, ваши — отвратительны.

— В последнее время тема возможного распада России муссируется в прессе столь интенсивно, что бесконечное её обсуждение тоже напоминает информационную войну, тщательно спланированную и организованную.

— Что касается возможности распада России, тут я не столь категоричен. Почему? Потому что тут тоже есть нюансы. Нужно этот вопрос разделить на две части. Увы, к сожалению, постоянное муссирование этой темы и в нашей печати, и в западной некоторыми экспертами, журналистами, даже политиками, несомненно, является элементом информационной войны против России.

Это первое. Второе — необходимо, однако, признать, что вопрос поднимают и те, кто искренне озабочен действительно существующими проблемами и угрозами, которые могут привести Россию к распаду. Понятно, последние действуют из благородных побуждений и стремятся привлечь внимание общественности к вопросам целостности нашей страны и угрозе её распада, потому что искренне считают, что власти не решают эти проблемы.

— Как отличить искреннюю озабоченность относительно будущего страны от стремления под видом проявления заботы и жалости окончательно её добить?

— Увы, я тоже считаю, что возможность и вариант распада, развала государства остаются. Это мои искренние сожаления. А потому каждую публикацию в данном случае нужно рассматривать отдельно. Для определения её идеологической мотивации помогают в том числе и отдельные чисто формальные признаки. Есть издания, которые занимали антироссийскую позицию постоянно, что в советское время, что в досоветское, что в послесоветское.

Помимо изданий, есть ещё и авторы, которые тоже с завидным постоянством придерживаются исключительно антироссийских позиций. И любой текст в таком издании или за подписью такого идеологически ангажированного автора практически означает элемент той самой информационной войны.

Но есть и другие авторы, другие издания, где присутствует искренняя озабоченность сохранением целостности России, потому что вообще-то умные и объективные люди даже на Западе не могут не понимать, какой катастрофой для всей европейской цивилизации был бы распад нашей страны. Вопрос о гибели европейской цивилизации — в её западноевропейской части — сейчас стоит очень остро и в каком-то смысле не менее остро, чем возможный распад России. И весь эксцесс ужасный с Брейвиком — это тоже всё подтверждение этой тревожной тенденции.

И сейчас можно ставить этот вопрос — а я сейчас его в своих выступлениях и в своих текстах ставлю, — что быстрее произойдёт, самоуничтожение европейской цивилизации в западноевропейской её части в пределах Европейского союза или распад России? И почему мы не помогаем друг другу, чтобы ни того, ни другого не случилось? И только соединившись, Европа может максимально гарантированно избежать этого негативного развития событий. Воссоединением Европы я называю объединение Востока и Запада Европы.

Но если распадётся Россия, то западноевропейской цивилизации конец наступит очень скоро. Я не знаю точно, через какой промежуток времени это произойдёт. Однако с уверенностью можно сказать, что счёт будет идти от нескольких месяцев до нескольких лет. Но это будет не сто лет, не пятьдесят и даже не двадцать, я думаю. Все произойдёт в период от пяти месяцев до пяти лет.

Европейская цивилизация едина при всей борьбе внутри неё. Вековой. С Россией великие западные державы практически всегда конкурировали. В том числе не давали устанавливать союз с Россией тем, кто этого хотел. Больше всего боялись союза Берлина и Москвы. И более всего этого боялись Лондон и Париж, как известно. И в нынешнее время тоже продолжают бояться. Внутри европейской цивилизации всегда была конкуренция. Европейские страны даже мировые войны вели между собой. Но сейчас вопрос стоит о выживании европейской цивилизации. Это надо признать. А потому вот эту всю дурь, которая была тогда и остаётся сейчас, нужно прекратить.

Что такое распад России? Русская власть полностью теряет контроль, распадаясь на много частей, над всем этим гигантским евразийским пространством. Но раз она теряет контроль, кто-то его приобретает. Кто его приобретает? Американцы? Но что они могут? Они могут оккупировать такую территорию? Они уже всех кого можно и нельзя оккупировали и не знают, что теперь дальше делать. Западноевропейцы, что ли? Но это даже смешно говорить. Военная хватка западноевропейцев уже проявила себя. В частности, в Афганистане. Сидят там и друг друга охраняют. Даже смешно обсуждать.

В любом случае контроль над этой территорией получат не европейцы и не американцы. Что это означает? Что Западной Европе как христианской цивилизации, как европейской цивилизации — конец. Абсолютный конец. Гарантированный конец. Вопрос только в том, повторяю, когда это произойдёт, через пять месяцев или через пять лет? Но даже не через шесть. Вот о чём должны задуматься люди, которые выступают с прогнозами о неминуемом распаде России. Тут надо чётко понимать и отделять зёрна от плевел. Одно дело, если такие высказывания — констатация объективно опасной тенденции, и совсем другое — если в ход идут некие инструкции и какие-то выводы, предписывающие, что нужно делать для скорейшего распада нашей страны.

Европа может выжить только объединившись. Гарантированно выжить. А выживет ли она по частям — большой вопрос. Если падёт Россия, Западная Европа не выживет. Это моё убеждение. А вот если падет Западная Европа, у России остаются шансы выжить. Между прочим, и за счёт того, что когда падёт Западная Европа, то белые европейцы побегут в Россию. Часть побежит в Америку, а часть — в Россию. И вот здесь сохранится в обрезанном виде европейская цивилизация. Получается, что Западная Европа заинтересована в сохранении России даже больше, чем Россия в сохранении Европы.

— В качестве причин возможного распада России называют следующие: сырьевая экономика, повальная коррупция, бюрократизация, безучастное общество. Насколько, по-Вашему, подобные заключения обоснованы?

— Некоторые, рассуждая о возможном распаде, упоминая все названные позиции, подводят к единственному выводу, что нужно «товарища Путина снять» и тогда распада не случится.

Путин при этом — самый удачный, самый успешный президент страны начиная с Михаила Горбачёва. И это факт. При всех ошибках Путина — он самый успешный президент страны начиная с 1985 года.

Путин, нравится он кому-нибудь или не нравится — но мне он нравится именно по этой причине, — для России положительного сделал больше, чем все остальные президенты вместе взятые, которые для неё сделали в основном только отрицательное.

У меня вопрос: при какой политической фигуре во главе страны меньше шансов, чтобы Россия распалась. При политике типа Горбачёва? Увы, нет. Карьера, деятельность Михаила Сергеевича Горбачева привела к совершенно другим результатам. При Ельцине? Увы, нет. При Медведеве? Четыре года, вернее, три с половиной, которые Медведев президент, по крайней мере на фоне восьми путинских лет, показывают, что Путин более подходящая фигура для сохранения России.

А теперь непосредственно об угрозе распада России. Россия — гигантская страна, с огромной великой историей. Страна, вышедшая и сохранившая независимость в таких условиях, которые смели бы с лица земли любое другое государство. За примерами далеко ходить не нужно. Кроме островной Великобритании — и то в силу её особого географического положения, — вся остальная Европа была Гитлером завоевана за месяцы, даже не за годы. А некоторые страны пали и за дни. А вот Россия — тоталитарная, авторитарная, с большевиками — устояла, да ещё Европу всю коллаборационистскую освободила. Освободила бы и без помощи американцев и англичан. Но у них уже выбора не было, нужно было к нам присоединяться.

Вот эта наша гигантская страна, она не может иметь причиной распада какую-то одну тенденцию. Их должно быть несколько, и каждая из них, сплетаясь, должна усиливать другую.

Да, безусловно, благодаря политике, проводимой Путиным, когда он находился во власти, в смысле, в Кремле (он ещё первые полгода был в должности премьер-министра), Россия от той пропасти, перед которой она стояла в 99-м году, отодвинулась.

Кстати, почему тогда был выбран именно Путин? Если бы тогда тенденции, идущие из начала 90-х, продолжали и дальше развиваться, то Ельцина бы из Кремля выволокли возмущенные избиратели. Народ. Путин это всё предотвратил. Вопрос: мог ли кто-либо другой решить проблемы, стоящие тогда перед страной, лучше? Да, конечно, кто-нибудь мог бы. Но вот только кто конкретно? Кто этот лучший? Лучшие сценарии развития и управления страной были? На бумаге, возможно, были. Но где тот человек, который мог бы их реализовать?

Из всех людей, известных стране, имеющих отношение к политике, за которых в принципе могут проголосовать люди, — я много раз говорил и писал об этом — очень мало тех, кто обладает необходимыми качествами, которые, на мой взгляд, нужны для того, чтобы вытащить Россию. С уверенностью я могу назвать вообще только двоих — это сам Путин и патриарх Кирилл.

Опять же, может ли патриарх стать президентом? Теоретически, наверное, может. А практически?

По поводу же всех остальных у меня большие сомнения.

Готов развивать эту мысль и рассмотреть в качестве первых лиц в той ситуации конца 90-х и начала нулевых всех, кто тогда претендовал на власть в стране, — Примакова, Лужкова, Степашина, который там тоже эпизодически появлялся в этом списке. Но это всё лишь рассуждения, не более. А факт заключается в том, что не они, а Путин отвёл страну от грозящих ей опасностей.

Это то, что мы имели на 2008 год. Теперь вопрос: за время с 2008 года по сегодняшний день это расстояние увеличилось или уменьшилось? Ответ: уменьшилось. Бесспорно — за последние три с половиной года с того момента мы опять приблизились к угрозе распада. Не настолько близко, как при Ельцине, меньше, но приблизились. В частности, потому что не были решены многие очевидные проблемы.