Туофикеа — общественные новости

История про мытарства в Европе тридцатилетней белорусской гражданки Ольги Класковской увлекает своей сериальностью и сюрреалистичностью всю республику. Оппозиционная и провластная пресса вдумчиво пересыпают из статьи в статью подробности невеселой и насыщенной событиями биографии Ольги: вот ей отказали в виде на жительство в Швеции, вот отняли семимесячного ребенка, а вот и арестовали по подозрению в покушении на убийство бывшего мужа.

И противники, и сторонники Класковской рассматривают происходящее с ней исключительно с политической точки зрения, хотя не нужно специальных оптических приборов, чтобы разглядеть, что эта история вовсе не про оппозицию и диктатуру. Она о неуклюжих поисках лучшей жизни человеком, который, хотя и провел немало времени в Западной Европе, так и не понял, что законы там работают бесперебойно и для всех без исключения, а политическая миграция – не туристический аттракцион.

Ольга Класковская – белорусская гражданка и активистка оппозиционной организации «Молодой фронт». Сама себя она называет оппозиционной журналисткой, 8 лет проработавшей в газете «Народная воля», но главный редактор этого издания впоследствии даже не смог вспомнить такую сотрудницу.

Как бы то ни было, в 2005 году Ольга вместе с дочерью получила политическое убежище в Польше, заявив, что на родине ее преследуют за политические убеждения. Но уже в 2009 году Класковская соскучилась по родным местам и ничтоже сумняшеся поехала погостить в Белоруссию. Польские власти такое поведение удивило: раз политбеженка спокойно возвращается, значит, на родине ей ничто не угрожает. Посему международной защиты Класковскую лишили.

О том, насколько мало интереса для белорусской диктатуры представляет эта девушка, говорит уже тот факт, что она снова свободно покинула республику и отправилась просить политубежища в Осло. Норвежцам пожаловалась, что в Белоруссии на нее напали неизвестные и нанесли несколько ножевых ранений (поножовщина почему-то часто присутствует в биографии Ольги).

Но в Норвегии Класковской не понравилось. Про свою жизнь в тамошнем лагере для беженце она написала эмоциональную и гиперболизированную статью «Норвежский концлагерь», в которой называет работников миграционных служб страны фашистами, овчарками и даунами. Для Класковской после лояльной к белорусам Польши стало сюрпризом то, что Западная Европа очень прохладно относится к потенциальным нахлебникам любого вида. Ольгу возмутило, что для нее не стали делать никаких исключений и, выполняя закон, поместили в обычный транзитный лагерь с другими беженцами, которых в своей статье она величает грязными неграми и папуасами.

Из Норвегии Ольга Класковская переместилась в Швецию, где снова попросила политического убежища. Но и там белорусская гражданка не прижилась, наглая Европа требовала от нее постоянного исполнения законов. Вместо того чтобы дожидаться от властей решения по своему заявлению в Швеции, Класковская с туристической шенгенской визой в паспорте снова отправилась в Белоруссию, потом вернулась обратно в Швецию и решила проблему по-новому – вышла замуж за гражданина Швеции.

Но шведское правительство все равно в январе этого года отказало Класковской в убежище в связи с нарушением правил пребывания в стране и решило депортировать Ольгу на родину вместе с дочерью. Ольга в ответ написала заявление на воссоединение семьи, что должно было позволить ей задержаться в стране, но тут ее брак дал трещину. По ее словам, муж, сказав, что ведет ее знакомиться с родителями, сдал Класковскую миграционной службе.

Тут в сюжете возникло новое ответвление – Ольга родила сына, гражданина Швеции, которого просто так нельзя депортировать. Но в Европе, в отличие от постсоветского пространства, отец считается таким же полноценным родителем, как и мать. Поэтому шведская законодательная система совершила нечеловеческий с точки зрения наших сограждан поступок: работники социальных служб забрали у Класковской сына Адама и передали его отцу, пренебрегая эмоциями, опираясь только на факты. Раз у Ольги нет вида на жительство, она не сможет обеспечить своему сыну, подданному шведского короля, нормальное проживание.

Разумеется, потерять возможность видеться со своим грудным ребенком – это тяжелая психическая травма для матери. Но поведение Ольги Класковской особо не поменялось: в интервью она называет работников шведской соцслужбы мерзавцами, палачами и овчарками, заявляет, что права человека – бессовестная ложь, вдруг вспоминает, что ее муж – мусульманин турецкого происхождения, постоянно принимавший антидепрессанты, и сообщает, что он использовал ее только как инкубатор для вынашивания ребенка, заранее задумав отнять сына, а ее саму выбросить на помойку. Рассказывает, как каждый день бьется головой о стену, и тут же обвиняет власти Швеции в садизме за то, что они на некоторое время поместили ее в клинику, опасаясь попытки суицида.

Похоже, главная ментальная сложность для большинства жителей постсоветских республик, оказавшихся за границей, – это понять, что законы там бескомпромиссно работают для защиты интересов общества и отдельных граждан. У белорусов (да и у русских тоже) это понимание не может пробиться сквозь железобетонную установку: законы придуманы нам назло и во вред, поэтому нужно нарушать их так часто и лихо, как только получится. В бывшем СССР уверены, что пристегиваются за рулем идиоты, сверлить стены и громко слушать музыку можно в любое удобное вам время, лифт и туалет – синонимы, а заперт на продажу алкоголя в ночное время – нарушение гражданских прав. От проблем с правоохранительными органами можно откупиться, паспорт и права легко приобрести на черном рынке, за взятку чиновник охотно выпишет приятное нам решение по любому вопросу.

Отправляясь за границу, жители бывшего СССР особо не напрягаются по поводу чужих законов, безосновательно ожидая, что привычная система срабатывает везде, а сытых и глупых европейцев можно вовсю использовать в своих интересах. Мы же борцы, нам нужно во что бы то ни стало сразиться с установленными правилами. Но гадкие европейцы не собираются вникать в таинственную славянскую душу, их в школе учили другим принципам, они, несчастные, считают, что законы придуманы для общего блага, верят в лживо-желейный постулат «ты хороший – и к тебе по-хорошему», да еще, что уж совсем непостижимо, не сверлят стены по ночам не потому, что боятся штрафов, а потому, что не хотят создавать неудобств окружающим.

Когда шведы наконец дали Класковской свидание с бывшим мужем и сыном, закончилось тем, что ее арестовали по подозрению в покушении на убийство экс-супруга, который попал в больницу с ножевыми ранениями. Отчаявшаяся женщина обратилась в белорусский МИД, и там легко согласились ей помочь, хотя и без особого успеха: Швеция не дает никаких комментариев по уголовному делу Класковской. Не помогает дипломатам и ее мать: она утверждает, что старшая дочь Класковской, Мира, находится в безопасном месте, но сообщить, где именно, отказывается, поэтому белорусские дипломаты вместе со шведскими правоохранительными органами ищут десятилетнюю девочку, чтобы вернуть ее на родину.

Эта история не про осуждение, политику или диктатуру. Она про то, в какие далекие и неприятные дали могут завести человека собственная неосмотрительность и противоестественная уверенность в том, что все кругом дураки, которыми можно манипулировать в свое удовольствие. И по-настоящему жалко только детей Ольги Класковской, которые действительно стали жертвами, но не европейских или белорусских законов, а сумасбродства собственной матери.