Туофикеа — общественные новости

Помимо военной психологии и педагогики, священников учили и боевым премудростям. Зачем им нужно знать, как заряжать ленту к пушке БМП-2, и что заставит служителя культа взять в руки оружие?

…Курсанты в рясах заходят в аудиторию Военного университета и занимают парты. Один из священников бережно достает из рушника икону Святого Праведного воина Феодора Ушакова.

— Он и на Балтике служил, — с почтением говорит батюшка, устанавливая на треногу образ легендарного флотоводца, и куда-то в воздух спрашивает: — Интересно: когда же Суворова канонизируют?..

Четырнадцати православным священникам и одному представителю мусульманского духовенства предстоит прослушать 144 часа лекций, выучить Военную доктрину России, принципы военного управления и много еще чего.

А потом отправиться обратно в свои соединения, где все они служат помощниками командиров по работе с верующими военнослужащими. Отцу Олегу, например, — в Вилючинск, в родную 25-ю дивизию атомных подлодок Тихоокеанского флота.

Звонок на урок…

«Бог ему судья…»

— Земной шарик живет беспокойной жизнью. — Лектор начинает тему потенциальных военных угроз для России. — Эшелоны ПРО, размещенные недалеко от наших границ, практически направлены против нас…

Далее перечисляются все те, кто в той или иной форме претендует на российские земли: Япония со своим занудным «курильским» вопросом, Финляндия, в которой неофициально муссируются претензии на часть Карелии, прибалты, периодически жаждущие отхватить кусок Псковщины, и даже монголы, нет-нет да и берущиеся тихо рассуждать: а не их ли земля в районе Тувы?

— Зажали со всех сторон, — понимающе кивают батюшки.

Плавный переход к разбору чеченской войны, с началом которой в этом районе не оказалось боеспособных частей. Следом — анализ войны «08.08.08», где наступали на те же грабли: слабость систем связи, потеря управления и прочие неприятности…

Быть простыми слушателями батюшки не согласны и вскоре, к удивлению преподавателя, настойчиво просят объяснить: как лучше маскировать боевую технику от всевидящих вражьих спутников…

— А что в частях про бывшего министра думают? — будто мимоходом интересуется преподаватель.

— Бог ему судья… — неохотно ворчат священники. А потом все же добавляют: — Замечательно, что его сняли в день Чудотворной иконы Божией Матери, она всегда Русь спасала!

Перерыв. Батюшки спешат на обед… сильнее оружия

Единственный в стране священник-подводник в столовую не пошел. Мы сидим в пустой аудитории, и он рассказывает, как выходил с экипажами атомных лодок в автономки («Пастырь же должен видеть, с чем сталкиваются окормляемые!»). И приятно улыбается, вспоминая, как прямо в море окрестил 8 матросов, которые решились принять веру, послушав его проповеди.

— Это духовное братство посильнее оружия, может, — говорит священник. — Они воспоминания об этом таинстве через всю жизнь пронесут…

Улыбка исчезает, когда начинаем говорить о проблемах.

— Да, все мы на армейских должностях, но при этом у нас еще и на берегу приходы, — делится отец Олег. — То есть одновременно подчиняемся и владыке, и командиру части. И как быть, если вдруг учения, а владыка на службу вызывает? Или наоборот? Либо воинский, либо церковный устав нарушишь…

— А откуда у батюшек такие познания о военных делах?

— Здесь нет священников, которые в армии не были. Я вот мичман в прошлом…

Звонок…

Мало вкладываться в танки…

Лекции для батюшек не похожи на обычные. Это скорее дискуссии о том, как воспитать из призывника не просто <боевую единицу>, не убийцу-карателя, а русского солдата. Защитника, которому не чужды милосердие и жертвенность. Которому за это и ставили памятники.

— Мало вкладываться в танки, — констатирует преподаватель. — Нужно и в человека, который эту машину поведет!

Батюшкам эти слова нравятся.

— Находясь в сложных обстоятельствах жизни, человек цепляется за то, что близко для него, — скажет мне позже архимандрит Андрей Вац, который окормляет 102-ю российскую базу (Гюмри, Армения). — Здесь он готов услышать о чем-то высоком. У меня на каждом богослужении по нескольку солдат впервые в жизни исповедуются. Исповедь — это внутренний переворот, человек в корне меняет свое отношение к тому, что он совершил.

Звонок. Уроков больше нет. У Офицеров грустные глаза…

Новый лекционный день по традиции начинается с молитвы.

— Офицеры приезжают к нам на обучение, а глаза грустные, — делится преподаватель. — Вы же знаете их настроения и заботы, помочь им надо в работе с личным составом…

— Помогаем чем можем, — отвечают батюшки. — Но приезжает внезапная проверка, а у них техника из ангаров не выходит… Вот и глаза после этого грустные. Да их так загрузили бумажными отчетами, что просто нет времени на живую работу с солдатами.

— Люди не высыпаются, — защищает своих командиров на Камчатке священник-подводник. — Когда Москва с перин встает, на Камчатке уже вечер. И тут начинаются телефонограммы: выдать то, выдать это…

Полно проблем и с тем самым личным составом. И именно священнники часто не только предотвращают неуставщину, но и спасают людей от, как это ни пародоксально, мирной жизни.

— На призывную комиссию приходит парень, а в нем 40 кило веса и плоскостопие, — вспоминает иерей Александр Ананьев из 18-й пулеметно-артиллерийской дивизии (Курильские острова). — Хотели его отправить обратно домой. А он уперся: заберите! У меня в семье и окружении все пьют! Сгину ведь. Служит парень нормально, нарушений нет…

Призывники с гор — отдельный разговор. Вышедшие из своего мира, они пытаются распространить свои правила и в казарме, что порождает конфликты.

— Мы таким говорим: нет, ты полы не моешь не потому, что религия запрещает, — нет такого в Коране! — говорит отец Андрей из Армении. — А потому что тебе лень! Ты прикрываешь религией свой эгоизм! А вообще причины конфликтов — они не в национальности и религии, а в душевной организации…

Звонок. Практические занятия…

«Душу — за други своя…»

— Мы изучим систему питания пушки на БМП-2, снарядим боеприпасами ленту, — вводит в курс дела подполковник с указкой.

— Ничего не понимаю в этом, — извиняюще отходит в сторонку единственный представитель ислама, имам-хатыб Ильдар Синдикаев из Ростова-на-Дону.

— И слава богу! — ободряют его батюшки.

Однако мужское любопытство перевешивает, и вскоре имам с интересом разглядывает начинку боевой техники, а уже в следующем зале упражняется на тренажере в роли пулеметчика БТР-80.

Священники поражают мишень за мишенью: — Бронебойным давай!

— Разверни башню, разверни!

— А вы что не идете? — спрашиваю батюшку-подводника.

— Не мой калибр, — отшучивается он.

— И все-таки, зачем вам пулеметы, пистолеты?.. — переходим в тир, где намечаются боевые стрельбы из пистолета Макарова.

— Чтобы говорить с солдатами и офицерами на равных, — отвечает курильский батюшка Александр Ананьев. — Если не знать, как автомат держать, не будет авторитета среди военных.

— А имеет ли право батюшка применить это на практике?

Священник задумался.

— У нас преподавал батюшка, окормлявший бригаду спецназа «Скиф».

Приходил при боевых орденах. И мы тоже задавали этот вопрос. И он рассказал: в одной из командировок на войну его с группой спецназовцев окружили боевики. Он набивал рожки, перевязывал… А потом взял и автомат, был готов защитить паству. Но Господь не допустил: подоспела помощь… Вспомним историю: преподобные Ослябя и Пересвет. А осада Троице-Сергиевой лавры, когда монахи обороняли свою святыню…

— Но наверняка не раз думали: случись столкнуться с врагом — стану ли стрелять, — допытывался я. — И как быть с заповедью «Не убий»?

— «Нет больше той любви, если кто душу полагает за други своя», — выдал цитату из Евангелия батюшка и скрылся за бронедверью тира. Было ясно, что с ответом на этот вопрос он уже определился…

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Начальник Управления по работе с верующими военнослужащими Борис ЛУКИЧЕВ: «Матери хотят, чтобы сыновья служили там, где есть священники»

— Всего в Вооруженных силах введено 242 должности помощников командиров (начальников) по работе с верующими военнослужащими. На сегодня решением министра обороны принято на работу 42 священнослужителя, 40 православных и 2 представителя ислама. В этом году, надеемся, их число вырастет. Прорабатываем вопрос по буддистам, уже есть кандидаты для назначения.

— А много в армии верующих?

— Таковыми признают себя 73 — 75% военнослужащих. Из них около 80% — православные.

— Какой эффект получила армия?

— Командиры дружно говорят: нравственная обстановка меняется. И родители призывников начинают чувствовать себя спокойнее. Возникло новое явление: матери в военкоматах просят, чтобы их сыновья служили в частях, где есть священники. Сергей Шойгу, кстати, вскоре после назначения министром обороны, поставил задачу выделить в соединениях и на кораблях 1 ранга помещения для молитвенных комнат.

— А в цифрах работу священников можно отразить?

— Нельзя эту сложную работу измерять цифрами. Но положительных примеров немало. Взять бригаду управления в ЗВО. С момента назначения туда протоиерея Анатолия Щебартюка на 50% сократилось число правонарушений. Или бригада РХБЗ в Центральном округе. В 2011 году там было 66 происшествий, в 2012-м, после прихода батюшки, — всего 10. В 6,6 раза снизилось! Но подчеркиваю: это комплексная работа священнослужителя и командования, священник один ничего не сделает.