Туофикеа — общественные новости

После Октябрького переворота руководители органов госбезопасности менялись в Беларуси не реже, чем раз в два года. С 1918 по 1938 на этом посту побывало 14 человек, и каждый из них был расстрелян по самым разным «антисоветским» статьям. Все несколько изменилось в 1938, когда на должность руководителя министерства безопасности пришел близкий друг, земляк, соратник, тезка и крестный сын Берии – Лаврентий Цанава. Он продержался в своем кресле аж до 1951 года. С его именем связано много кровавых событий и городских легенд, а главным материальным памятником деятельности Цанавы в Минске была его дача, находящаяся в лесополосе на территории города, и недавно снесенная при загадочных обстоятельствах.

Любитель футбола, красивых женщин и убийств

До переезда в БССР руководивший госбезопасностью Грузии Лаврентий Цанава Минск недолюбливал – горцу резали глаз равнинные ландшафты белорусской столицы. Зато очень любил футбол, и покровительствовал минскому «Динамо». А чтобы одновременно избавиться от равнинности и иметь возможность наблюдать за тренировками своих любимцев, Цанава велел построить на крыше своего министерства личный кабинет в виде застекленной со всех сторон башни, из которой отлично просматривался стадион. На матчах грузин вел себя, как барин – вплоть до того, что криками с трибуны приказывал удалить с поля непонравившегося ему игрока. Говорят, тренеры боролись с этим самодурством хитростями – в раздевалке футболиста поджидал парикмахер, который быстро менял ему внешний вид, игрок надевал майку с новым номером, и снова выходил на поле.

Любил сибарит Цанава и джаз, он был завсегдатаем директорской ложи в Клубе им. Сталина, где в те годы «зажигал» один из величайших джазовых трубачей мира Эдди Рознер (он впоследствии возглавил оркестр Мосэстрады – тот, самый, который срывал с себя стариковские бороды в фильме «Карнавальная ночь»). Но на концерты Цанава ходил с той же целью, с которой его друг Берия посещал балет – чтобы выбрать себе девушку на ночь. Любая хорошенькая зрительница, купив билет на Рознера, оказывалась под ударом – еще в антракте к ней подходили люди в штатском, брали под белы ручки и везли девушку на дачу Цанавы, где она, полумертвая от страха, ожидала неминуемой гибели. Но сговорчивых барышень Цанава отпускал, а вот тех, кто сопротивлялся, говорят, закапывали прямо в окрестностях дачи.

Смертельная поездка на дачу

В подвалах этой дачи пытали «антисоветчиков», расстреливали «врагов народа» и творили еще много других черных дел. Самое известное «дачное дело» – убийство известного артиста Соломона Михоэлса, которому власти вменяли в вину сотрудничество с фигурантами нашумевшего «дела врачей-отравителей». Заказное убийство поручили совершить Цанаве подальше от столицы СССР по прямому указанию Сталина.

Михоэлса заманили в Минск для того, чтобы он, якобы, отсмотрел спектакли для всесоюзного конкурса. Вместе с белорусским театральным критиком, который по совместительству «стучал» в МГБ, Михоэлса пригласили отужинать на даче Цанавы 13 января 1948 года. От таких приглашений в те времена отказываться было не принято.

То, что происходило дальше, описывается самим Цанавой в докладной записке на имя Берия: «Зимой 1948 года, в бытность мою Министром госбезопасности Белоруской ССР, позвонил мне Абакумов и спросил, имеются ли у нас возможности для выполнения одного важного задания И. В. Сталина. Я ответил ему, что будет сделано. Вечером он мне позвонил и передал, что для выполнения одного важного решения Правительства и личного указания И. В. Сталина в Минск выезжает Огольцов с группой работников МГБ СССР, а мне надлежит оказать ему содействие. …При приезде Огольцов сказал нам, что по решению Правительства и личному указанию И.В.Сталина должен быть ликвидирован Михоэлс, который через день или два приезжает в Минск по делам службы… Примерно в 10 часов вечера Михоэлса и Голубова завезли во двор дачи. Они немедленно с машины были сняты и раздавлены грузовой автомашиной. Примерно в 12 часов ночи, когда по городу Минску движение публики сокращается, трупы Михоэлса и Голубова были погружены на грузовую машину, отвезены и брошены на одной из глухих улиц города. Утром они были обнаружены рабочими, которые об этом сообщили в милицию».

Сначала Лаврентий-второй получил за это убийство Орден Красного знамени, а позже оно стало для него самого смертным приговором. Пока Цанава тихо сидел в Минске и никому не мешал, его не трогали. Но в 1951 году Лаврентий был назначен заместителем Министра госбезопасности СССР, и очень скоро под него начали копать. Основанием для заведения уголовного дела стала именно ликвидация Соломона Михоэлса.

В 1953 году Берия, по всем правилам политического фарса тех времен направил доклад на имя Маленкова «О привлечении к уголовой ответственности лиц, виновных в убийстве Михоэлса», где он, в частности, писал: «Учитывая, что убийство Михоэлса является вопиющим нарушением прав советского гражданина, охраняемых Конституцией СССР, а также в целях повышения ответственности оперативного состава органов МВД за неуклонное соблюдение советских законов, Министерство внутренних дел СССР считает необходимым: а) арестовать и привлечь к уголовной ответственности бывшего заместителя Министра государственной безопасности СССР Огольцова С. И. и бывшего Министра государственной безопасности Белорусской ССР Цанава Л. Ф.; б) Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении орденами и медалями участников убийства Михоэлса — отменить».

После ареста Цанава таинственным образом скончался в Бутырской тюрьме – его палачи отлично понимали, что на открытом судебном процессе он может сказать много «лишнего», и, чтобы не подвергать себя опасности, сделали с Лаврентием Цанава то, что он ранее сделал со множеством других людей.

Дача-неудача

Цанава умер, а его двухэтажная каменная дача, построенная в стиле «классицизм» в лесной части города, осталась стоять со всеми своими колоннами и изящными балясинами. И МВД, на балансе которого находилось здание, решило устроить на кровавой даче… детский садик. Круглосуточный, для отпрысков сильно занятых сотрудников. Причем дети разных мелких чинов и мвд-шной обслуги проводили свое детство не в красивом голубом доме с колоннами, а в пристроенном рядом деревянном бараке.

В 90-е сад закрыли, здание пустовало под присмотром сторожа, а после того, как там случился пожар, повредивший внутреннее пространство, но совсем не тронувший каркас, дача Цанавы стала прибежищем для местных подростков с пивом. Корреспондент «СП» побывал на ней два года назад – по огромному размеру помещения, витой лестнице, круглым окнам и белоснежным балконам было хорошо заметно пристрастие советских «слуг народа» к несоветской роскоши.

Несколько позже журналисты и блогеры обратили пристальное внимание на дачу Цанавы и его хозяина, в прессе появились статьи, где председателя советского МГБ стали сравнивать с Лукашенко, при котором, помимо массовых репрессий, также пропадают в неизвестном направлении или умирают при странных обстоятельствах публичные люди: в своей квартире была убита журналистка Вероника Черкасова (дело не раскрыто), похищен и убит телеоператор Дмитрий Завдаский (тело до сих пор не найдено, за похищение и убийство пригворены к пожизненному заключению два офицера спецслужб), найден повешеным на даче редактор оппозиционного издания Олег Бебенин.

Как только такие сравнения зазвучали в независимой прессе, дачу Цанавы стали исправно посещать репортеры, фотографы и видеооператоры, а историки – призывать создать в ней музей зверств коммунистического строя … В итоге здание, которое десятилетия стояло в незаселенной лесополосе и никому не мешало, тут же оперативно снесли — если некоторые блогеры еще застали крышу от дачи, то корреспондент «СП» успел увидеть одну трубу – все остальные фрагменты «нехорошей» дачи уже то ли вывезли, то ли, судя по обилию свежевскопанного песка вокруг, закопали прямо на месте. Никаких комментариев в «Минскпроекте» и организации «Минское наследие» по поводу внезапного сноса получить не удалось. Скорее всего, не дающую покоя дачу сносило то же ведомство, которое сначала в ней насиловало и расстреливало мирных граждан, а потом содержало детский садик.