Туофикеа — общественные новости

Когда Большие Белые Люди затевают какое-то предприятие, они никогда не обходятся без символики. «Знаки правят миром». Эти символы всегда на виду, но чтобы увидеть их, надо быть мыслящим существом, а чтобы понять — посвящённым. «Имеющие глаза — да не видят, имеющие уши — да не слышат».

Один только Эдуард Лимонов обратил внимание, что свадьба принца Уильяма и Кэтрин Миддлтон состоялась аккурат в день бракосочетания фюрера германской нации Адольфа Гитлера и его верной подруги Евы Браун. Больше этого не заметил никто. Мы — тоже. Эдуард Лимонов оказался внимательнее к символам, узрел скрытый смысл там, где вроде бы и углядеть-то было ничего нельзя.

Естественно, тут же вспомнилось и о традиционных симпатиях семьи Виндзоров к фашистской Германии, которые свято блюдутся на протяжении поколений. Вспомнил Лимонов и принца Гарри, явившегося несколько лет назад на вечеринку в чём-то вроде военной формы фашистской Германии, с повязкой со свастикой на рукаве. Припомнил и безвременно отрекшегося от престола короля Эдуарда VIII — вполне возможно, что действительно по причине горячей любви к гитлеровской Германии, а вовсе не из желания жениться на некоей разведённой американке.

Но главного Лимонов всё-таки не углядел. Заглянул в дырочку экрана реальности, которую нам на нём показывают, увидел киномеханика с проекционным аппаратом, но разбираться, что ещё там, за экраном, есть, и зачем нам показывают именно этот фильм, — не стал.

А ведь всё просто. Если уж ты увидел знак и понял, что это знак, — дальше уже легче. Глаза, стало быть, открылись, надо только смотреть. Посвящённые и так в курсе, а знаки показывают для тех, кто может их заметить и расшифровать их смысл.

Надо вспомнить ещё, что сам фюрер был ярым англофилом. Это французов он терпеть не мог и считал их источником всякого зла для Германии, а англичан любил и делал всё возможное, чтобы воевать не против них, а в союзе с ними. Война между Германией и Англией — это историческое недоразумение, результат поистине гениальной стратегии тт. Ленина и Сталина, смысл которой состоял в том, чтобы заставить проклятых капиталистов драться между собой, чтобы потом «на штыках принести народам коммунистическое счастье».

Выбрав в будущие фюреры Германии наивного прямолинейного политика, извращенца, и, главным образом — рьяного антисемита, а затем спровоцировав его напасть на Польшу, Сталин сумел-таки заставить Англию объявить Гитлеру войну. Однако после этого никаких военных действий долгое время не велось, и если бы не щедрая помощь т. Сталина партайгеноссе Гитлеру, войны, может быть, и не случилось бы — нечем было фюреру воевать. И даже когда военные действия всё-таки начались, Гитлер, который мог одним лёгким ударом уничтожить прижатые к морю в Дюнкерке английские сухопутные войска, отпустил их на волю, дав приказ остановиться и прекратить военные действия. Англичане переправляли своих солдат домой на каких попало плавающих посудинах, вплоть до прогулочных катеров, но ни одна немецкая пушка не выстрелила и ни один боевой самолёт даже не поднялся с аэродрома.

Наконец, уже перед самым нападением на СССР, когда план «Барбаросса» осуществлялся во всём объёме,Гитлер отправил в Англию своего лучшего друга и ближайшего соратника Гесса в надежде уговорить англичан присоединиться к нему в нападении на Советский Союз. Никакого другого объяснения этого полёта быть не может. Именно поэтому сведения о нём засекречены и останутся таковыми, скорей всего, навсегда. Уж слишком сильно должна поменяться картина мира, чтобы такие вещи можно было бы публиковать без катастрофических последствий для массового сознания.

Надежды фюрера не осуществились. Вступать в союз с вождём всех антисемитов мира англичане не могли, как бы им этого ни хотелось. Но от этого идеи фюрера спасти белых людей, создателей цивилизации, от растворения в чуждых расах и окончательного уничтожения актуальности не потеряли. Они были сильно приглушены, с ними боролись, автоматически связывая их с антисемитизмом (учитесь, политики! — сталинская работа), и пока Европа и США, в которой правили бал всё те же европейцы, процветали, у этих идей шансов не было. Казалось, что белый человек и его культура всех перемелют, всех в себя включат, всех переплавят в единое европейское целое и только усилятся от притока свежей варварской крови.

Но минуло необходимое для генетическо-культурных процессов время, и оказалось, что ни турки в Германии, ни негры и алжирцы во Франции, ни какие-либо другие небелые или нехристианские народы в европейскую культуру и в европейские народы не интегрируются. И даже не хотят этого делать. Ездят на немецких машинах, пьют французское вино, играют в английский футбол, бывает даже, что умеют разговаривать на местном языке, — но ни немцами, ни французами, ни англичанами не становятся.

А ещё белая цивилизация сама усугубила свои этнические проблемы, пытаясь поднять против Советского Союза ислам. В результате американцы получили Иран с Хомейни, затем Талибан, и, самое главное, — жителей своих стран, мусульман или небелых, которые, формально будучи гражданами, по культуре к белой цивилизации не принадлежат и вообще с порога её отвергают. Пропасть между цивилизациями ещё углубилась, её заметили даже на Западе, и Хантингтон начал вещать очевидные, но забытые истины о конфликте цивилизаций.

Сначала идеи толерантности, политкорректности и «плавильного котла» удавалось удерживать в головах европейских народов, несмотря ни на что. «Ещё мало времени прошло», «всё образуется», «это единичный случай, у каждого народа есть свои мерзавцы», «это всего лишь первое поколение мигрантов, их дети станут настоящими французами, немцами, англичанами независимо от цвета кожи и вероисповедания». Но вот уже третье поколение идёт — а интеграции как не было, так и нет. Становится только хуже: возникли замкнутые общины, в которых даже нет необходимости учить язык хозяев — можно прожить внутри всю жизнь и не столкнуться с необходимостью говорить на языке создателей страны.

Дело дошло до того, что в проект Европейской конституции не включили даже упоминание о том, что именно христианство является основой современной европейской цивилизации! Как будто создатели её были не вполне конкретными христианами, а какими-то абстрактными инопланетянами без привязки хоть к какой-то культурной системе координат. Может, это были носители африканской культуры. А может, китайской. А может, и вовсе мусульманской. Неизвестно! В немалой степени по этой причине конституция так и не была принята — здоровое духовное начало европейских народов этого не допустило.

Понятно, что пришельцы распоясались вовсю. Стало возможным убивать людей за то, что они говорят о мусульманстве то, что думают, — как убили режиссёра ван Гога, потомка знаменитого художника. Стало возможным устраивать погромы и жечь машины, потому что полицейские осмелились скрутить какого-то бандюгана из числа «несчастных, угнетённых иммигрантов», — как это было во Франции и во многих других странах. Стало возможным взрывать людей в метро, потому что они всё ещё не поняли, кто здесь теперь настоящие хозяева, — как это было в Лондоне. Стало возможным угрожать жизни художника, нарисовавшего карикатуры на пророка, и государство с трудом уберегает его от убийства, — как это было в Дании.

Правые партии, призывающие хоть как-то ограничить произвол пришельцев, пошли в гору. Ле Пен чуть не стал президентом Франции — пришлось мобилизовывать все антихристианские, антинациональные силы, чтобы ему помешать законным путём (а не получилось бы — помешали бы беззаконным). Толерасты и политкорректоры с ясельного возраста внушали каждому европейцу, что на них лежит тяжкий первородный грех бремени белого человека и колониализма, что всякий пришелец выше его уже потому, что он — пришелец, и к нему надо относиться со всем почтением, которого он, обременённый грехами предков европеец, не заслужил.

Но даже самая лучшая пропаганда превращается в развеиваемый ветром туман, когда сталкивается с реальностью. Начиная со школ, в которых пришельцы, сбитые в плотные средневековые стаи, учили местных, как надо правильно жить, и кончая социальным обеспечением, когда деньги, предназначенные для пенсий и пособий людям, всю жизнь трудившимся на благо своего народа и родного государства, уходили на помощь несчастным, обижаемым иммигрантам, не проработавшим за всю жизнь ни одного дня, и на этот народ и на это государство плевавшим с высокого минарета.

Первыми пробило швейцарцев, которые на референдуме запретили строить минареты. Политкорректоры и толерасты по всему миру подняли вой, но что тут можно возразить, если сам премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган публично заявил, что «мечети — это наши казармы, а минареты — наши штыки!» Иными словами — являются оружием джихада.

Затем прорвало немцев. Сначала Тило Саррацин, бывший министр финансов земли Берлин, выпустил книгу «Самоубийство Германии» — понятно, из-за чего и из-за кого. Затем и Ангела Меркель на съезде молодёжи ХДС провозгласила конец эпохи «мульти-культи» — то есть «плавильного котла» — и потребовала «новой иммиграционной политики».

Во Франции дочь старого Ле Пена Марин уже сейчас входит в тройку самых популярных претендентов на пост президента на следующих выборах. А тут ещё шарахнуло в Тунисе, Египте и Ливии, и пришельцы затопили Италию. Тут уж даже самым крепко зомбированным всё стало понятно.

А также произошло ещё кое-что в жизни знаков, совсем уж невообразимое. И, как всегда, никто на это внимания не обратил. Не все, имеющие глаза, видят.

Некий агент ЦРУ из Турции, чеченец по национальности Беркан Яшар, публично объявил, что бен Ладен умер своей смертью ещё 5 лет назад, а вся операция по его убийству была лишь инсценировкой.

Беркан Яшар был заявлен как «бывший агент» ЦРУ, но ведь даже дети знают, что бывших ЦРУшников, КГБшников, интеллиджентсервисников не бывает. Если Беркан Яшар ляпнул про бен Ладена сдуру — что сомнительно, человек в разведке не один год официально служил, — то за жизнь его никто не даст и ломаного гроша. Если сознательно — значит, получил санкцию высшего руководства.

То, что это санкция была, нетрудно догадаться тем, кому знакомо имя Стива Печеника. Это фигура на разведслужбистской шахматной доске покрупнее будет. Беркан Яшар — всего лишь пешка, а Стив Печеник на слона или коня легко потянет. Этот серьёзный человек работал при трёх президентах США (то есть заведомо является номенклатурой структур, с высоты которых американские так называемые политические партии только под лупой разглядишь), руководя отделом планирования у государственных секретарей Генри Киссинджера, Сайруса Вэнса, Джорджа Шульца и Джеймса Бейкера, потом работал на Джорджа Буша в избирательной кампании против Альберта Гора, а ещё написал несколько политических детективов в соавторстве с Томом Клэнси (а в Англии агенты МИ-6 вообще сами книги пишут — как Грэм Грин или Сомерсет Моэм).

Так вот этот монстр разведки (попробуйте себе представить, что значит руководить отделом планирования у трёх госсекретарей) ещё в 2002 году заявил по ТВ, что бен Ладен умер своей смертью в 2001 г. И ничего — Стив Печеник до сих пор жив и процветает, книги пишет. А после шоу «убийства бен Ладена» не только подтвердил, что бен Ладен умер ещё в 2001 году, но и добавил, что теракт 11 сентября — дело рук американских спецслужб, а вовсе не бородатого араба.

То, что бен Ладен и прочие люди, привыкшие к верблюдам, а не к самолётам, тут не при чём, независимые исследователи доказали уже к вечеру 12 сентября. Но одно дело — неизвестно кто, пренебрежительно именуемые «конспирологами», а другое дело — Стив Печеник. И объяснение тут может быть только одно: заявление Печеника призвано ещё раз подтвердить то, о чём писали все — и Иванов, Петров и Сидоров тоже: операция 11/9 была посланием, направленным американскому правительству, равно как умеющим видеть и слышать во всём мире, что Обком решил покончить с агрессивным исламом. А заявление Печеника сделано потому, что, во-первых, даже многие умные люди всё ещё не понимают, что к чему, а во-вторых, что Обама роль, на которую его предназначил Обком, не выполняет (последний пример — тормозил бомбёжки Ливии), и что санкции не замедлят.

Случайно ли в те же самые дни Обама наехал на Израиль, потребовав от него вернуться к границам 1967 г., что для Израиля — всё равно что требование к США вернуться к границам 1800 года? Реакцию нетрудно было предсказать: евреи во всём мире законно возмутились, а американские евреи официально отказали Обаме в поддержке, что равнозначно — это в лучшем случае — отсутствию денег на избирательную кампанию.

Плюс ко всему этому — пояс революций в Африке и на Ближнем Востоке. Пока всё происходит на удивление хаотично, без явной руки Обкома, но в целом сводится к тому, чтобы превратить мусульманские государства в пауков в банке, которые будут мочить друг друга до последнего араба. Трудно придумать какую-либо другую причину, по которой устраняют Каддафи, который ещё совсем недавно был сердечным другом Саркози, Берлускони и Обамы, — ведь с его уходом, равно как и с уходом Мубарака или Асада, к власти неизбежно прорвутся какие-нибудь «братья-мусульмане», а то и кто похуже.

И вот на этом-то фоне и случилась свадьба Уильяма и Кейт в годовщину свадьбы Гитлера.

Тут одно можно сказать: «цели определены, задачи ясны».