Туофикеа — общественные новости

Впервые на территории бывшего СССР судят прозападного государственного деятеля.

Ситуация с Юлией Тимошенко имеет и свои позитивные, и свои негативные стороны – как для Украины, так и для общей политической практики.

В целом добивание побежденного политического противника, тем более посредством таких спорных инструментов, как обвинение в коррупции либо превышении полномочий, выглядит не очень чистоплотно. В т. ч. потому, что любой политик (если он – политик, а не бюрократ, и тем более если он ощущает внутреннюю ответственность за свою деятельность) бывает вынужден принимать решения, которые могут быть истолкованы как превышение власти. Потому что действовать исключительно в рамках прописанных полномочий значит действовать по стандартной схеме. Впрочем, иногда это удается – в благополучные периоды плавного течения политической и экономической жизни. Но как только ситуация обостряется, политикам и государственным деятелям приходится принимать нестандартные решения. А нестандартные решения – это решения непредвиденные, обусловленные особыми, нестандартными условиями и ситуациями.

В зависимости от того, оказывается политик в итоге победителем или побежденным, его действия трактуются в одном случае как пример смелости и творчества, пример для подражания, а в другом – как «превышение полномочий». Судить за это значит судить просто за то, что этот политик в итоге оказался побежденным.

Обвинение в коррупции мало отличается от обвинения в «превышении», потому что в рыночных условиях коррупция практически неискоренима. Кроме того, что важнее, любой политик связан с теми или иными группами интересов и принимает решения, которые экономически и финансово выгодны для одних групп и невыгодны для других. И решения принимаются в интересах тех групп, на которые политик опирается и которые его поддерживают. И в этом также всегда можно найти повод для обвинения в коррупционности. Были бы желание и возможность.

Поэтому изначально обвинение и привлечение к суду Тимошенко по подобным обвинениям политически выглядели очень спорно. С одной стороны, это слишком напоминало сведение счетов и политическую месть, с другой, несло в себе мало смысла, поскольку Тимошенко – это вовсе не оппозиционная «надежда Украины»: ее рейтинг и ее политические возможности сегодня много меньше тех, что были у Юлии Владимировны и в 2004, и в 2009 годах. Она была на спаде и центром притяжения политических сил не являлась. Поэтому затея с судом над ней по данным обвинениям была сомнительна и вряд ли оправданна.

Но в ситуации, когда суд стал реальностью, именно Тимошенко пошла на обострение, пытаясь вместо жесткого и аргументированного опровержения обвинений превратить его в политическое шоу. Власти нужно было выбирать: либо смириться с ролью бессильного, неспособного ответить на откровенные издевательства, либо ответить более сильным ударом. И власть ответила. Тем более что Тимошенко сама дала повод, явно издеваясь над судом и проявляя к нему безусловное неуважение, что наказуемо в любой демократической стране мира. В ответ последовали осуждения и возмущения – от тех или иных политических групп и сил западных стран, от Евросоюза и, одновременно, и от российской власти, и от российской оппозиции.

Януковича стали обвинять в диктате и в сведении счетов, стали говорить о конце «украинской демократии», «путинизации» и одновременно «лукашенизации» Украины и прочем подобном. Однако, думается, не России с ее судебной системой обвинять судопроизводство Украины. И, конечно, не западным странам с их Гаагским и Страсбургским судилищами, давно ставшими инструментами политической расправы и политической борьбы, учить кого-либо, как налаживать и организовывать цивилизованный судебный процесс.

И вообще, это – вопрос Украины. И украинского президента должно волновать мнение украинского народа, а не иностранных политических структур.

Причем, как можно без труда увидеть, когда в суд на носилках доставляют арестованного полупарализованного Мубарака, обвиняя его в той же коррупционности и, что совсем нелепо, в использовании сил для подавления, по сути, мятежных выступлений групп и структур, организовывавших его свержение, западные правительства, правозащитники и международные организации никаких протестов и возмущений не изъявляют. Хотя Мубарак, в отличие от Тимошенко, не устраивал хаос в своей стране, не организовывал майданов, не ввергал в коллапс экономику. И ушел, в отличие от многих других правителей, не пролив особо много крови. По меркам его региона – почти не пролив.

Т. е. Мубарака, с точки зрения Запада, арестовывать и судить можно. А Тимошенко – почему-то нельзя.

Но как раз здесь есть и другое, позитивное содержание процесса над Тимошенко. И в Ираке, и в Египте, и в Гааге судили и осуждали лидеров, свергнутых при поддержке западных стран. При этом глав правительств и президентов, поддерживавшихся этими странами, но отстраненных от власти в результате внутренней политической борьбы, судить до сих пор не принято. Ни Горбачев, ни Гайдар, ни Ельцин (да и вообще ни один из недавних руководителей России, поддерживавшихся Западом) перед судом не предстали, хотя вреда стране принесли неисчислимо больше, чем Хусейн, Мубарак, Каддафи и Милошевич вместе взятые – их странам. Перечисленные политики, правда, вообще принесли своим странам куда больше пользы, чем вреда…

Показательный факт: за четверть века правления Хусейна в Ираке в ходе внутренней борьбы погибло 50 000 человек. За время американской оккупации – 7 лет – там погибли 100 000 человек. Политика Горбачева и Ельцина привела к избыточным смертям примерно 15 млн человек – чуть ли не в 20 раз больше, чем было расстреляно людей по политическим статьям за 30 лет правления Сталина. Но никто из российских «суицидальных гуманистов» никогда не брался потребовать суда над Горбачевым и Ельциным.

Суд же над Тимошенко позитивен потому, что это – первый прецедент суда над прозападным политиком и государственным руководителем на территории бывшего СССР.

На самом деле вина Тимошенко – не в превышении должностных полномочий и коррупционности. Вина Тимошенко – в коллаборационизме, антиукраинской политике и ущербе, который она своими действиями нанесла украинскому народу. Просто обвинение ей было сформулировано стыдливо и неправильно.

Можно спорить о том, правильно и эффективно ли было привлечение ее к суду по той формуле, по которой оно состоялось. Скорее неправильно. Но сейчас, когда все вылилось в ее издевательство над судом, а ее арест в наказание за это издевательство стал поводом для начавшегося давления на нынешнюю украинскую власть и саму Украину, этот суд нужно показательно довести до конца, не смягчая меры пресечения, – просто потому, что сторонники Тимошенко и ее западные покровители требуют обратного.

Но то, что ее судят, несмотря на заступничество западных стран, – это основание и повод задуматься и понять, что и таких, как она, можно и нужно судить. Руководители страны должны отвечать за свои действия и за результаты своего правления. Провел индустриализацию, выиграл войну – получи почет и памятник. Провел деиндустриализацию, привел страну к катастрофе – предстань перед судом и получи причитающееся.

Конечно, судить мертвых нелепо. Ельцин и Гайдар умерли. Но жив Горбачев. И живы многие другие, виновные не меньше вышеназванных.

Суд над Тимошенко – основание задуматься и о суде над ними.